Александр Барсуков: «Возникает новая литература, литература «европейского дома»»

Учился в Ленинградском технологическом институте им. Ленсовета по специальности «Кибернетика». Долгое время жил в «северной столице».

В Германию переехал в 1994 году. Вторую специальность инженера по сбыту получил в г. Эссене. Совмещение жизненной силы, практической жилки и высокого литературного духа создало уникальную личность, благодаря которой новые и новые читатели знакомятся с литературным творчеством своих современников.

Литературное объединение «Edita Gelsen» под руководством Александра Барсукова занимается выпуском коллективных и авторских литературных сборников. Будучи ответственным редактором литературного журнала «Edita», литературных альманахов «Век XXI» и «Portfolio», Александр знакомит русскоязычную публику с интересными произведениями особой эмигрантской литературы. Читатель приобщается к произведениям не только эмигрантов, но и отдельных авторов из СНГ, чьи переживания, возможно, близки эмигрантским. Издания Александра Барсукова имеют и CD-версии.

Итак, русский читатель и русский писатель встречаются. Где бы они ни жили.

«ВЕК XXI. Международный альманах» уникальное ежегодное издание. Этот «толстый» альманах большого формата, как явствует из вступления, «рассчитан на широкого читателя, на земляков в глобальном смысле этого слова людей Земли». Альманах не гонится за известными именами: он помогает творческим людям стать известными. К тому же, многие известные литераторы сами охотно сотрудничают с изданиями А. Барсукова.

Многие авторы альманаха «ВЕК XXI» уникальны своими творческими достижениями, неутомимой работой на ниве русской литературы. Вот некоторые из этих тружеников слова, современников с сильным, остро чувствующим пером

Александра Свиридова (Нью-Йорк), писатель, кинодраматург, по сценариям которой снято около 20 картин, автор более 500 эссе по вопросам культуры и искусства, представляет в альманахе свою многоплановую, наполненную духом человечности повесть «Вдох рыбы на горе». Недра русского эротического сказа («Птица Уксюр», «Зоя Незнаниха») обнажает известный писатель Игорь Гергенрёдер (Берлин), автор 4 книг, признанных такими крупными российскими критиками, как П. Басинский, А. Василевский. Талантливые стихи Ольги Бешенковской (Штутгарт), члена Союза писателей Германии, публиковавшейся в периодике Парижа, Нью-Йорка, Москвы, Ленинграда, автора 6 сборников поэзии, мудрые размышления тонко чувствующего человека, в советское время диссидентки, обретшей место для жизненной рефлексии на чужбине или новой родине Москвич Илья Фаликов, с 1970 г. член Союза писателей России, автор 9 книг стихов, автор многочисленных публикаций в ведущих российских журналах, представляет лирический цикл «Готические окна цитадели». Известный прозаик Юрий Кудлач, член Союза писателей Германии, выступает в альманахе А. Барсукова с повестью «Богадельня», в заглавие-символ которой вынесено «прозвище» «дома на отшибе», в который поселили еврейских эмигрантов в Германии.

Владимир Штеле, Даниил Чкония, Лариса Володимерова, Владимир Авцен, Марина Лёйшель, Давид Гарбар, Ирина Духанова, Владимир Эйснер, Гея Коган, Юрий Финн Авторы альманаха «ВЕК XXI» не похожи между собой, но диалектически едины общим духом Другой литературы. Вследствие большого объёма издания не ощущается давление отдельных тем, стилей, голосов друг на друга: «ВЕК XXI» широк, многомерен, публичен и элитен одновременно.

Альманах «Portfolio» благодаря отсутствию тематического или жанрового задания также очень «вместителен»: каждое произведение в нём живёт, не завися от своего соседа. Во вступлении к «Portfolio» заявлено: «Каждое из представленных в portfolio произведений рассматривается читателем самостоятельно, без довлеющей доминанты более обстоятельного соавтора по изданию имеет место тот плюрализм, который позволяет воспринимать авторскую работу объективно». Редакция заботится о КАЖДОМ авторе не только о китах литературы, но и о тех, кто может дорасти до китов.

Курт Хайн (Бад-Вюненберг), Марк Бельфер (Мёнхенгладбах), Валентина Томашевская (Бад-Зальцуфлен), Туар Нагель (Вена), Райнгольд Шульц (Гиссен), Александр Кабашников (Минск) у каждого автора «Portfolio» своё мировидение, своя система ценностей, на вершине которой уважение к слову как способу настоящей жизни человека.

«Edita» литературный журнал объединения «Edita Gelsen» выходит ежеквартально. На его страницах можно увидеть интересные произведения Марка Аврутина (Франкфурт), Романа Земляка (Архангельск), Мары Гиль (Йена), Леонида Русса (Магдебург), Татьяны Ивлевой (Эссен) и др.

Отдельные авторы перетекают из одного издания А. Барсукова в другое: границы этих изданий условны, иерархия, хотя и заметна, но не абсолютна.

Сегодня Александр Барсуков в гостях у читателей «DAZ».

Елена Зейферт: Александр, ваша деятельность как редактора, издателя, руководителя литературного объединения, критика вызывает заслуженное восхищение. Как давно началась Ваша издательская деятельность?

Александр Барсуков: Первый номер альманаха «ВЕК XXI» вышел в 2000 г. Его подготовка началась в середине 1999 г. Это и можно считать началом.

Е.З.: Имеет ли литературное объединение «Edita Gelsen», которое вы возглавляете, определённую концепцию? Или она не нужна свободному творческому сообществу?

А.Б.: По-моему, русское ухо улавливает в слове «концепция» что-то детерминированное, из-за коротенького слога «цеп», наверное Цепь, цепи? Безусловно, в ходе работы над трехсотстраничным сборником так или иначе возникает проблема отбора, ведь материала в редакционном портфеле уже в те времена было с избытком. А для отбора нужен критерий. И он у нас абсолютно простой и логичный: мы публикуем в первую очередь материалы эмигрантского толка. Эмигрантского в широком смысле, а не в прикладном. В смысле оторванности от корней, в смысле невозможности или ограниченности самореализации, как переосмысление предыдущего, мало пригодного в новых условиях опыта.

Можно возразить: в наших изданиях там и тут авторы из Москвы, Петербурга, Минска, Архангельска то есть неэмигрантские авторы. Но любой инакомыслящий по-своему эмигрант, даже если он продолжает существовать физически в том же доме, где когда-то родился. Это, конечно, великое достижение демократии, что инакомыслящих теперь не расстреливают и не ссылают. Правы ли они в своих оценках действительности это уже другой вопрос. Как говорится: «мнение редакции не всегда совпадает…». Нет, мы не оппозиционная зарубежная пресса, и в большинстве своем наши авторы далеки от фронды правительствам. Мы литобъединение; литераторам следует, вероятно, заниматься душой, а не фрондой.

Е.З.: Замечательный ответ Думаю, этим и обусловлена невероятная популярность «Edita Gelsen». Расскажите, пожалуйста, о ваших издательских достижениях.

А.Б.: Кроме журнала «Эдита», альманахов «BEK XXI» и «Portfolio», мы издаём два-три десятка авторских книг и тематических сборников в год. Тиражи небольшие, но это неважно. Важно, что между пишущим и читающими устанавливается контакт.

Е.З.: Какие из проектов вы бы хотели отметить особенно?

А.Б.: Из авторов, которых нам посчастливилось заметить и поддержать, я бы назвал Олега Яковлева из Штутгарта, Лорену Доттай из Гайленкирхена, Владимира Тихомирова из Берлина, Татьяну Ивлеву и Владимира Ландкофа из Эссена, Леонида Русса из Магдебурга и многих других. А проекты… К примеру, сборник стихов петербургских авторов, выпущенный к 300-летию города, или изданный совместно с Союзом писателей Украины альманах «Киевская Русь» это, конечно, и наши достижения, но основная часть подготовительной работы по ним была выполнена ленинградским (штутгартским) поэтом и публицистом Ольгой Бешенковской. Ей и лавры…

Е.З.: Каждая из издаваемых вами антологий («Век XXI», «Portfolio» и «Эдита»), как явствует из вступительных статей, имеет некоторую специфику…

А.Б.: По своей второй официальной специальности я торговец, хотя до настоящего сбыта книжной продукции руки толком не доходят. Так вот, одно из ключевых понятий в сбыте «целевая группа», заинтересованный потребитель. Каждое из перечисленных изданий ориентировано на своего потребителя, ожиданиям которого в принципе соответствует отбор авторских работ. А когда сборник готов к печати, post factum пишется вступительная статья. Мы стараемся никого не поучать и, с другой стороны, не эпатировать. В этом смысле мы несовременное издательство.

Е.З.: Вы очень много сделали и находитесь в постоянном творческом поиске новых идей и воплощении планов. Как вам удаётся работать так плодотворно?

А.Б.: Ох, завидовать тут, честно говоря, нечему! В отпуске, в нормальном отпуске у моря я бываю раз в 10 лет. В коротких поездках у меня всегда с собой notebook с текущими авторскими материалами и корректурами. Notebook включается в гостиничном номере, в парке, в баре. А дома нет телевизора. Это очень важно, не подпускать сиюминутное. Мой сын физик. Телевизора у него тоже нет. А «кино» или видеопублицистику мы смотрим на компьютере.

Е.З.: Хотела спросить о ваших издательских предпочтениях, но, почитав книги, изданные вами, при одинаково блестящем редакторском уровне увидела произведения самого широкого тематического диапазона здесь и эмигрантский шансон Сони Янке, и философская пейзажная лирика Антона Митляйдера, и истории для детей Эльвиры Шик Это толерантность или любознательность, в положительном смысле литературная всеядность? А может, причины не в этом?..

А.Б.: Мы, в первую очередь, литобъединение, а не издательство. Поэтому для нас важно, чтобы у всех (или почти всех), кто к нам обращается, была та или иная возможность публикации. Мы уже выпускали книжки тиражом в 10 экземпляров. Но совершенно полноценно с ISBN и цветной нарядной обложкой Если человеку хочется как-то зафиксировать свои размышления, наблюдения, нужно, чтобы ему было куда с этим обратиться. Малотиражная публикация имеет, на мой взгляд, серьезное социальное значение.

Если говорить о НЕтолерантности, НЕвсеядности, то она заметна у нас в тематических сборниках, где отбор материала очень строг. Осенью мы планируем приступить к подготовке нового альманаха «Отечества и дым…». И вот в нем наверняка будет явственно проступать концепция Причем необязательно, что во вступительной статье я всё подробно распишу Читателю ведь тоже иногда интересно подумать а зачем этот материал, о чем он?

Е.З.: Александр, расскажите, пожалуйста, о вашем национальном происхождении, о ваших родителях…

А.Б.: По отцу я еврей, если можно так выразиться. Евреи истинные тут иного мнения. Отец ветеран двух войн, Отечественной и японской, полковник, авиатор. Его нет с нами уже больше 15 лет. Мать русская, из Ярославской области, врач широкого профиля, живет в Мюнстере.

Е.З.: То, что вы живёте в Германии, считаете случайностью или закономерностью?

А.Б.: Мое перемещение в Германию было спонтанным и удалось скорее случайно. До переезда я уже бывал здесь в командировках. Но на двенадцатом году моей «германизации» должен признать, что немецкая шкала ценностей мне по-настоящему близка и я всегда испытываю теплое чувство, пересекая германскую границу на пути из ближнего зарубежья, будь то Бельгия, Италия, Франция или Швейцария. Довольно сносно чувствую себя, помимо Германии, разве что в Австрии. И при этом легко мог бы представить себе новую жизнь в Амстердаме или в Лондоне. Но это не рассудочное, а глубокое, как бы подсознательное ощущение. Возможно, ошибочное, по недостатку наблюдений.

Е.З.: Как вы оцениваете соотношение таких явлений как «свобода слова» и «русскоязычная литература за рубежом»?

А.Б.: Коммерциализация печатного дела и ликвидация Главлита привели к поразительным результатам. Напечатать можно буквально всё. Арест тиража явление по-настоящему редкое (я не знаю ситуации в Казахстане, в котором не был более 30 лет). Если же какое-то издательство отказывается печатать тот или иной материал это еще не нарушение свободы слова, поскольку по-настоящему свободных изданий почти не бывает. А лояльность прессы и тирания не одно и тоже, извините за банальность. Было бы безнадежным заблуждением считать, что в Европе в любом СМИ можно напечатать что угодно.

Железного занавеса больше нет. Подтверждением тому наша с вами свободная переписка в Интернете, без паролей и шифров. Поэтому русскоязычная литература за рубежом теперь только в редких случаях фронда. Мы здесь не менее, чем местные немцы, законопослушны. И если нас захотят наказать за печать подрывных материалов, то произойдет это с легкостью необычайной. Независимо от того, устои какой государственности эти материалы подрывают. Вспомните историю RAF. Как только стали стрелять и подрывать только перышки полетели Возможно, я разрушаю чьи-то надежды, но то, что любая государственность обороняется это факт.

Е.З.: Среди публикуемых вами авторов, безусловно, есть Russlanddeutsche, российские немцы…

А.Б.: Да, и их немало. Структуру региональных и всегерманских объединений российских немцев я не вполне для себя представляю, но, помимо отдельных авторов, к нам не раз обращались и такие организации.

Е.З.: Кто из российских немцев, чьи произведения вы издавали, достоин особого внимания?

А.Б.: Многие. Расставлять приоритеты мне кажется неудобным. Однако систематизировать попадавшие к нам работы российских немцев довольно легко.

Это в первую очередь воспоминания пожилых и много повидавших, переживших людей. Неважно, пишут ли авторы по-русски или по-немецки. Немецкоязычные материалы этого направления обычно расцениваются местными инстанциями как социально значимые и отчасти ими спонсируются. Упомяну здесь Эвальда Шульмайстера, Райнхольда Митляйдера, Фриду Байер.

Другая группа «немецкие» авторы. Это, в основном, молодые люди немецкого происхождения, выходцы из Казахстана и России, интегрированные в местную действительность и пишущие для нее и о ней. Естественно, по-немецки. Здесь истории для детей Эльвиры Шик, стихи Антона Митляйдера, проза Лорены Доттай.

Далее авторы «пограничной зоны», к примеру, Соня Янке, равно выразительно пишущая по-русски и о былом, о родине, и о новом, здешнем. Или Эдмунд Шюле с его переводами на немецкий десятков популярных русских и советских песен и романсов.

И, наконец, ещё одна группа авторов русские писатели немецкого происхождения, такие как Игорь Гергенрёдер или Владимир Штеле.

Е.З.: Спасибо! Предложенная вами классификация, тем более основанная на личном богатейшем издательском опыте, должна быть принята ко вниманию исследователями.

Современная научная мысль склоняется к тому, что российские немцы представляют собой особый, самостоятельный народ, сложившийся в силу особых исторических обстоятельств. Хотелось бы услышать ваше мнение по поводу этого.

А.Б.: Я совсем не этнолог, хотя Гумилева, конечно, читал и многие его идеи мне симпатичны. Российские немцы, насколько мне известно, с местными немцами практически не смешиваются. И не потому, что местные их «не принимают».

Местный немец в массе мягок, изнежен и законопослушен до мелочей. Российские немцы в годы лишений, естественно, научились проводить грань между значимым, жизненно важным и второстепенным. Повидавшему жизнь переселенцу местный немец представляется сконцентрированным на пустяках слабаком. А поскольку хозяином является всё-таки местный, неизбежен внутренний конфликт и, как следствие, отчужденность. Я думаю, однако, что через два поколения этот конфликт себя полностью изживет. Опыт, накопленный в России и Казахстане, практически непригоден для социальной, деловой и хозяйственной жизни в Европе. Когда он забудется и заменится местным, обычным исчезнут причины самоизоляции. И российские немцы станут просто немцами. Еще раз повторю: я не этнолог.

Е.З.: Популярный ныне в Германии российско-немецкий писатель Владимир Каминер пишет на немецком языке. Но секрет его успеха, конечно, не только в этом. В чём, на ваш взгляд?

А.Б.: Успех Каминера в очень точно отмеренной доле вненемецкого колорита в его работах. Местному читателю важно, осознает он это или нет, чтобы «прусские добродетели» не подвергались сомнению. Если это не происходит, пикантности только приветствуются. Возможно, чересчур жестко сформулировано, но я не вижу в этом ничего вредного для народа, для нации, для страны. Мне возразят: опасность тоталитаризма… Если милосердие воспринимать неформально, то до тоталитаризма не дойдет. Альтернатива размывание этноса как нации, утрата идеалов и, по Гумилеву, уход с исторической сцены.

Елена Зейферт