Заиндевели ресницы, шаль вокруг лица «поседела» от дыхания в этот морозный день, но Лида не чувствовала холода. Впервые в жизни девушка ощущала себя счастливой: она рука об руку с любимым шла по едва заметной из-под снега дороге на его родину, в село Малиновка, на Павлодарщине. До этого они на автобусах, полуторках добирались из Алтайского края в Павлодар, затем – в районный центр и оттуда уже пешком – в деревню.

Шагали споро: боялись наступления темноты, в этих краях частенько рыскали стаи волков, и такая прогулка могла плохо кончиться. Надеялись на «попутку», но ничего в бескрайней степи, с её редкими берёзовыми колками, не нарушало звенящей морозной тишины декабрьского дня. По подсчётам Ивана, они не прошли ещё и полпути. Мороз крепчал, это было заметно по искрящимся игольчатым нитям, исходящим ввысь от лиловой горизонтальной черты на краю круглой, как будто очерченной циркулем, земли. Парень уже начал тревожиться: зря поспешили, веря в свои силы и молодость, но старался Лиде своего беспокойства не показывать. Да ещё фанерный чемодан, который поначалу казался лёгким, вдруг стал тянуть килограммов на двадцать больше. Поразмыслив, Лида достала из чемодана старую шаль, и они с Иваном соорудили из неё своего рода верёвку, вдели в ручку и поволокли свою ношу по наезженной дороге – так было гораздо легче. Короткий зимний дневной свет уже начал разбавляться лёгким сумраком, когда молодые люди услышали тарахтение «уазика». Из районного центра возвращался домой с совещания руководителей совхозов и колхозов директор совхоза «Малиновка».

— Садитесь, — гостеприимно распахнул он дверцы. — А, это ты, Иван, привет. Небось, молодую жену привез на родину?

В небольшом посёлке все про всех всё знали.

— Да, познакомьтесь, Макар Васильевич, это Лида, моя супруга. — гордясь своей женой, ответил Иван.

Лида зарделась, смущённо протянула узкую ладошку для приветствия.

— Ну что ж, добро пожаловать в наши пенаты, нам очень нужны молодые кадры, — с улыбкой сказал директор. — Ох, молодость, молодость, разве можно зимой в такую даль идти пешком, — пожурил он их за легкомыслие. — Красивая у тебя супруга, Иван, и где нашёл такую?

Несколько месяцев назад Иван ездил на Алтай, на свадьбу к своему другу, с которым служил на Дальнем Востоке, и там познакомился с Лидой. Писал письма, а потом, не выдержав разлуки с любимой девушкой, взял отпуск и поехал свататься. Расписались, и через несколько дней Лида навсегда покинула родину, уехав с мужем в Казахстан.

Пока ехали, Иван с директором вели неторопливую беседу о делах в совхозном хозяйстве, а Лида задумалась о том, как же сложится её жизнь на новом месте. Воспоминания вернули её в детство…

*
— Немка, фашистка, — кричали детдомовские мальчишки вслед худенькой девчонке.
А она, пригнув голову, бежала от всех, желая провалиться сквозь землю.
«Боже, как же так случилось, что я немка, почему я?!!», — в ужасе всхлипывала Ида, не веря в такую вопиющую несправедливость жизни…

*
Иде не было ещё и трёх лет, когда в 1940 году арестовали её мать. Время было голодное. Однажды мать попыталась с тока, где работала разнорабочей, вынести несколько горстей пшеницы, чтобы сварить её для трёх малолетних детей.

— Ах ты воровка проклятая, — услышала за своей спиной Мария Робертовна. — Наверное, уже не первый раз таскаешь с тока зерно!

Крик подняла разнорабочая Зинаида. Эту женщину не любили в бригаде за злобность и предательство.

— Угомонись, — сердито одернула Зинаиду бригадир женской бригады, — не брала она зерна.

— А это что?! – воскликнула Зинаида, подскочив к Марии и вывернув у той карман, — это разве не зерно?

Пшеница посыпалась к ногам Марии.

— Зачем ты высыпала зерно, теперь его только затопчут и всё. А так Мария могла бы покормить своих детей, — возмутилась бригадир.

— Я уже не могу смотреть на своих голодных детей, — заплакала Мария, — вот и взяла немного, ведь нам совершенно нечего есть…

Женщинам за работу почти ничего не платили, и им ничего не оставалось делать, как иногда потихоньку выносить с тока по горстке пшеницы, иначе их дети давно умерли бы с голода. Конечно, как могли, старались держать это в тайне.

Мария нагнулась и стала по зёрнышку собирать пшеницу в карман. Зинаида ещё больше распалилась от гнева и продолжала нападки на бедную женщину. Работницы дружно накинулись на неё.

— У тебя детей нет, вот ты и не знаешь, как смотреть в глаза голодным невинным созданиям, — кричали женщины. — Сама ведь тоже таскаешь, да кавалера-дармоеда своего кормишь.

Своими обвинениями женщины ещё больше разозлили эту безжалостную мегеру. Зинаида на следующий же день донесла куда следует. Без особых разбирательств Марию Кох доставили в кутузку и завели дело. Горстки зерна оказалось достаточно, чтобы жестоко расправиться с человеком: молодую женщину на долгие десять лет загнали в тюремный лагерь. До её ареста, в 1938 году, забрали мужа Марии, и он тоже отбывал десятилетний срок где-то на Севере, не зная, за что. Детей разбросали по детским домам.

Ида, хоть и была совсем крохой, но запомнила, как плакала по маме, как скучала по своим родным. В детском доме тоже было голодно и холодно. Ребёнок не знал ласки, элементарного внимания. Как-то на Новый год детишкам повезло: им дали по кульку конфет, в котором также лежали пара глазированных пряников и одно яблочко. Какое это было счастье для малышей. Ида прижала кулёк к груди и едва дышала от предвкушения, как она будет есть эти сладости, как соберёт в заветную коробочку фантики от конфет. Но тут выяснилось, что одного кулька не хватило. Ребёнок, которому не достался подарок, стоял в стороне и отчаянно плакал. Тогда воспитательница пошла по кругу и начала выбирать из кульков, которые уже были розданы детям, конфеты и пряники. Когда Анна Ефимовна подошла к Иде, девочка машинально отпрянула от женщины, отчаянно защищая своё богатство. Эту воспитательницу боялись, сильные удары её крепкой руки не раз испытывали на себе детдомовцы. У Анны Ефимовны злоба вырабатывалась в невероятных количествах, как размножение вредоносных бактерий в больном организме. Ида прекрасно знала, что наказания за строптивость ей не избежать, но расстаться с содержимым кулёчка было куда сложнее. Сильный удар по голове сбил ребёнка с ног, конфеты рассыпались по полу, а кулёк отлетел в сторону, забрызганный Идиной кровью. Кровь фонтаном брызнула из носа. Конфеты вмиг расхватали, а Иде уже было как-то всё равно. Она кое-как поднялась и поплелась к умывальнику, чтобы смыть кровь. Потом её мучили головные боли, но это абсолютно никого не волновало.

Судьбы многих малышей висели на волосок от смерти. Ида на всю жизнь запомнила, как в один из зимних дней с соседней кровати вынесли трупик девочки Вали, и какие суровые лица были у взрослых. Ребёнок испугался этой сцены, а потом Ида старалась не спать, чтобы не подумали, что она тоже умерла как Валя. К тому же кто-то из детей сказал, что Валю закопают в землю. Ида впервые узнала, что люди умирают и их закапывают в могилу. С этих пор девочку часто мучили кошмары, она боялась смерти, ночами во сне кричала.

Однажды к ним в комнату зашёл мужчина в сопровождении директрисы детского дома. Это был высокий, респектабельный человек, с хорошими манерами. Он выбирал себе малыша для усыновления. Дети всегда очень ждали этого часа и прекрасно знали, зачем к ним иногда приходят дяденьки и тётеньки. Волновались, старались изо всех сил понравиться. Одни начинали петь или танцевать, другие несли свои поделки, чтобы похвастаться, а третьи откровенно просили, чтобы взяли именно их. Внимательно приглядевшись к детям, мужчина подошел к Иде, взял её на руки и спросил:
— Хочешь стать моей дочкой?
— Хоцу, но у тебя такие страсные усы, я их боюсь.
— А я их сбрею, — ответил он.
— А это как — «сблею»? — поинтересовалась девочка.

Мужчина засмеялся и крепче прижал к себе ребёнка. Директриса что-то прошептала ему на ухо, мужчина с сожалением отпустил Иду, и они пошли дальше. Ида заметила, что мужчина немного расстроился, и вдруг заплакала.

— Ты одна штоли хочешь заиметь родителей? – ругнула девочку няня. – Да ещё таких богатых… Замолчи и не реви.

— Нет, нет, — испуганно замотала головой девочка, — не хоцю…

Она боялась, что няня потом накажет её: или поставит на колени на песок, или побьёт…

Дети поняли, что Иду не возьмут, и с новой надеждой облепили мужчину. Повезло на этот раз симпатичной и умной Тане, любимице няни. Через некоторое время Таня вместе с няней аккуратно собрала свои вещи, а потом, нарядная, с красивыми бантами, торжественно и важно прошествовала за руку с новым папой через строй малышни. Как же они завидовали счастливой и гордой Тане…

Ирина Винтер

Продолжение в следующем номере.

Поделиться

Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia