Кино и немцы! Эта расхожая поговорка пришла мне в голову сразу, как только я случайно вышла на электронную версию газеты DAZ. Мое первое знакомство с этим изданием стало поводом вспомнить все события своей жизни, которые так или иначе связаны с немцами. А их, оказывается, было немало!
Первое воспоминание касается старой фотографии из маминого альбома, где запечатлены дедушка и бабушка со своими детьми: моей мамой и ее двумя братьями. Красивая семья позировала на фоне строгого величественного здания в Брамбахе. Именно там в 1956 году находился со своими домочадцами мой дед, полковник медицинской службы. По воспоминаниям мамы, этот период детства был для нее самым счастливым, беззаботным. Гармония, ухоженность отражались не только в обликах сфотографированных людей, но и в окружающей их природе: могучие деревья, стриженые газоны, пестрые, как мне казалось (фотография-то черно-белая), цветники. Оттуда, из дружественной Германии, привезла бабушка на родину фортепиано. По рассказам, бедные солдатики перевозили инструмент, упакованный в специально сколоченный ящик, под заботливым присмотром хозяйки. Еще бы, это же «ED.SEILER»! Несколько медалей барельефом украшают ореховую стенку внутри инструмента. Прошло столько лет, а он не потерял прелести звучания. И вот уже моя младшая дочь осваивает на нем сонатины Моцарта.
Более близкое знакомство с немецкой культурой произошло, когда я работала в этнографическом музее Восточного Казахстана. Отдел межнациональных отношений предполагал изучение жизни и быта малых этнических групп, в том числе и немцев-переселенцев. Я не раз ездила в командировки по местам, где были сосредоточены немецкие поселения: Никитинка, Екатериновка, Ленинка и др. Собирала у немецких жителей сохранившиеся немногочисленные предметы, представляющие интерес для музея: утварь, колоритную одежду, кое-что из рукоделия. Записывала их осторожные немногословные рассказы о том, как они оказались на казахской земле. В одной из таких поездок я случайно встретилась со студенческой приятельницей Ольгой Дильман, которая после окончания филфака работала учителем в сельской школе. Она-то и накормила меня, уставшую, каким-то необыкновенно вкусным немецким блюдом из теста и курицы, приготовив его тут же за веселой болтовней.
Беседы с немцами, работа по составлению экспозиции, отражающей немецкий быт, показали, насколько была скудна традициями их культура и жизнь в тот период. Настороженность в общении, отсутствие в доме ярко выраженных национальных предметов быта, а может быть, нежелание афишировать их наличие, а также нежелание ворошить прошлое все говорило о жизни «с оглядкой», что подтвердилось мною позже, уже спустя 18 лет.
Но вот одну черту, характерную для «наших» немцев, я не только многократно пронаблюдала, но и столкнулась с ней лично. Это свойство продуманно, с умом, аккуратно содержать свое жилище. Купив в 1990 году у отъезжающих на историческую родину немцев дом, я не испытала потребности в нем что-либо менять или перестраивать. Особенно радовало меня отдельное строение, в котором были и баня, и летняя кухня, и жилище для поросят. Именно жилище, а не сарай или хлев. Все было сделано, сколочено с любовью и на совесть. Внутри дома чистота и порядок, покрашено и побелено не для продажи, для своей жизни. Во дворе — ни мусоринки, ни травинки. И было видно, что расставаться хозяевам с обжитым местом было непросто. Но впереди для них — долгожданное будущее, ради которого стоило бросить все.
Встреча
Этот же год подарил мне удивительное знакомство с одним милым стариком. Он не немец, но Германия стала для него второй родиной. Его внезапное появление на моей улице, где все друг друга знали, сразу стало заметно. Это был стройный высокий седобородый дед. Обращала на себя внимание его нестариковская одежда: хлопчатобумажный летний костюм серого цвета с распахнутой на груди рубашкой, легкие кожаные сандалии. На шее висела маленькая шитая сумочка, пухлая от набитых в нее каких-то бумаг. Ко мне он подошел с вопросом, где найти парикмахерскую.
Действительно, стрижка ему была необходима, пока мы с ним разговаривали, теплый ветер навел совершенный беспорядок с его белыми космами. Но парикмахерская была далеко, и я предложила ему свои услуги. За стрижкой, строго прослеживаемой моим новым знакомым, я и узнала о том, что он, дедушка Виноградов, как я его впоследствии называла, жил до войны на этой улице. На фронте попал в плен и был увезен в Германию. После освобождения возвращаться на родину не решился по известным причинам и спустя какое-то время насовсем обосновался в маленьком немецком городке. Судьба подарила ему возможность устроить свою жизнь в небольшом двухэтажном домике. А теперь, когда ему за 70, он решил, что пора посмотреть на отчий дом, на страну, которую вынужден был покинуть. Радости от встречи с родиной он не испытал: дом покосился от старости и забвения. Чего стоили его впечатления от местных автобусов!
После нескольких дней общения мы с ним распрощались навсегда. Он уехал в Германию, но вскоре напомнил о себе присланной мне посылочкой с необыкновенными для того времени в наших краях вещичками: лаковые черные туфельки, пара отрезов на платья, оливковое масло и всякие шоколадные конфеты. Спасибо тебе, дедушка Виноградов! Не стоила того стрижка. А вот о судьбе русского немца забыть не могу…
Наталья Семенова
09/03/07
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
