О ком речь? Об оболганных. Таковых в СССР, а потом в России были, как мы знаем, тьмы. И не только отдельные личности – целые народы. Те, которых называем репрессированными, депортированными.
/Фото: Кристине Фагет/
Конкретно: корейцы, поляки, российские немцы (поволжские, украинские, крымские, кавказские, московские, петербургские), курды (их выслали из Азербайджана, Армении, Грузии), карачаевцы (из Карачаевской автономной области), калмыки, ингуши, чеченцы, балкарцы (из Кабардино-Балкарской АССР), крымские татары, месхетинские турки (из Грузии), хемшиды (из Грузии), греки (из Грузии), лезгины. И это еще не все: после войны были высланы часть литовцев, латышей, эстонцев. Иранские, турецкие подданные. Навскидку сразу всех и не упомню.
В литературе эта трагедия довольно пространно и обстоятельно освещена. Описана в художественных произведениях. В кино. В разных политических резолюциях. В исторических документах.
Время неумолимо. Ныне о той трагедии, о судьбе оболганных вспоминают все реже. Некоторые склонны забыть тот кошмар. Потомки репрессированных, внуки и правнуки оболганных вытравливают из себя генетическую память, зализывают душевные раны, приспосабливаются к новым влияниям Времени.
Иногда получается. Иногда – не очень.
На своей шкуре испытал: ничего так трудно, так садняще больно не решается, как национальный вопрос. Национальная боль почти не излечивается.
Мой покойный друг, выдающийся писатель, полуеврей, полунемец Морис Симашко (Шамис) еще в 1991 году («ЛГ» от 23 октября) писал: «Еврейский вопрос… немецкий вопрос… крымско-татарский вопрос… армянский вопрос… Лишь недалекие, не умеющие исторически мыслить люди не понимают, что все это русский вопрос».
Прошло более 20 лет, а русский вопрос, как мы знаем, не снят с повестки дня и поныне. Наоборот, он обретает все новые нюансы.
О трагедии оболганных российских немцев написано много. Эта тема пронизывает и мое творчество. Не стану здесь повторяться.
С черного четверга 28-го августа 1941 года, когда был опубликован гнусный указ о выселении немцев Поволжья, прошел 71 год. Свидетелей того времени остается все меньше. Я один из тех, кто помнит тот день, саму депортацию и все последствия ее. И это моя неизбывная боль. Пора, кажется, забыть обо всем. Тем более личная моя судьба сложилась почти благополучно. Пора, пора предать все забвению. Да пепел Клааса продолжает стучать в моем сердце.
Вот всколыхнул мою душу неведомый мне Александр Рудт из Краснотурьинска. О нем тепло отозвался пермский литератор Юрий Беликов (см. «ЛГ», № 25 за 2012 год). Заглянул в четырехтомный справочник Эдмунда Матера: «Das Autorenlexikon der russlanddeutschen». Александр Рудт там не упоминается. В стихотворении «Выдох», опубликованном в этом же номере «ЛГ», я встретил некоторые автобиографические детали: «… Из Гамбурга мою прислали книгу / издали эмигранты – текст гласит… / поскольку сопричастны вздоху, мигу, и все еще Россия в них болит…»
Живо представил себя Александр Рудт в будущем, уже умершим, в той земле, «где был рожден, где до конца остался поволжским немцем с русскою судьбой…». А в заключительных строках стихотворения пронзительно выражено самое сокровенное:
ах, все иное в жизни современной?
ах, каждый роком собственным влеком?
друзья, я тоже гражданин Вселенной,
но есть Россия… есть Урал… там – дом.
Речь, однако, я затеял не столько об Александре Рудте, сколько о памятном дне 28-ое августа 1941 года. Меня «зацепил» отрывок из поэмы «Плотина» А.Рудта.
— Это 28-ое. С утра объявили указ
«Немцев выслать. Они все – предатели. В спину ударят.
Только смену белья. И к вокзалу в указанный час.
Это август палящий. И сумерки свежесть не дарят.
Далее воспроизведен энергичный диалог двух депортируемых и местного шустряка-мародера, позарившегося на диванчик и библиотеку гонимого.
Александр Рудт описывает все это, видно, по рассказам родителей, ибо родился он в ссылке в Свердловской области за год до смерти «вождя народов» — «жителя Кремля». А я-то видел все своими глазами.
Вот заключительные строки:
— Бросил житель Кремля свою трубку на карту страны. Разломал папиросу. Взял трубку опять, а под нею — нет на карте республики! Даже следы не видны! – Воплотили уже дорогого владыки идею.
Чем обернулось это воплощение, «российские немцы» испытали с лихвой. Какие физические и моральные потери последовали за этим воплощением идеи владыки, мы знаем, мы помним.
Важно, чтобы о том знали и помнили потомки оболганных.
Герольд Бельгер
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
