Отношение Казахстана к киргизским событиям: настороженность с большей долей опасения

Директор казахстанской «Группы оценки рисков» (ARG), кандидат политических наук

В южном Кыргызстане этнический фактор играет существенную роль, учитывая, что именно в этом регионе проживает большая узбекская диаспора. Более того, ее влияние на жизнь южного Кыргызстана очень существенно и в культурном, и в информационном планах. Отношение узбеков, проживающих в южном Кыргызстане, к происходящему в стране вряд ли можно назвать безразличным.

В какой-то степени их устраивала существующая стабильность, которая сложилась в межэтнических отношениях. Естественно, то, что сейчас происходит в Кыргызстане, узбекскую диаспору волнует очень сильно, так как они опасаются, что если ситуация выйдет из-под контроля, тогда могут появиться «горячие головы», которые снова попытаются разыграть этническую и межнациональную карту. Если этот джин вырвется из бутылки, никто не сможет загнать его обратно. Что касается самой оппозиции в Кыргызстане, то она довольно разношерстна, там нет классического деления между авторитарной властью и демократической оппозицией.

Оппозицию, которая сейчас находится в Белом доме в Бишкеке, можно отнести к категории светской оппозиции. Это, действительно, европеизированная часть кыргызского политического истеблишмента, они очень лояльно относятся и к России, и к Западу. Но при этом достаточно негативно рассматривают организации, представляющие радикальную форму ислама. С точки зрения этнического состава, оппозиция в основном состоит из представителей кыргызской национальности и среди них нет авторитетного представителя узбекской этнической группы, что также несколько смущает узбекскую диаспору, потому что ее на данный момент в стане оппозиции никто не представляет. В Кыргызстане существует свыше 40 родоплеменных групп.

В период правления Акаева только те группы, откуда был родом сам президент Акаев, члены его семьи и люди из ближайшего окружения имели доступ к власти и собственности. Все они, в основном, представляли север страны. Южане очень ревниво к этому относились, это действительно так. Если проанализировать «новую» политическую элиту (многие ее представители когда-то работали с Акаевым, это не новички во власти), то основная часть представляет интересы южного клана. Поэтому сейчас самая важная задача для Курманбека Бакиева состоит в том, чтобы преодолеть так называемую региональную ориентацию и стать выше клановых различий. Если он этого не сделает, начнутся попытки усиления доминирования южных региональных кланов в политике Кыргызстана, что вызовет негативную реакцию у тех родоплеменных групп, которые представляют интересы севера.

Но в данном случае никакой посредник не поможет. Этот вопрос необходимо решать между лидерами оппозиции. В оппозиции сейчас два достаточно авторитетных лидера это Курманбек Бакиев, который представляет юг страны, и Феликс Кулов, который представляет север страны. Если между ними не будет взаимодействия и партнерства, то тогда конфронтация между двумя лидерами может вылиться в конфронтацию южан и северян. Что касается узбекского фактора, то для них, конечно, будет предпочтителен любой политический лидер, который сохранит статус-кво и сможет обеспечить межэтнические отношения в русле стабильности. В состав кабинета министров, который был предложен Курманбеком Бакиевым, вошли практически все наиболее известные и авторитетные оппозиционные деятели.

Это и Бекназаров, и Адахан Мадумаров, и Роза Отумбаева, и Текебаев, то есть это те люди, которые имеют существенную часть сторонников. Я бы не сказал, что кто-то из других авторитетных оппозиционных деятелей остался за бортом, это было бы опасно для новой власти, поскольку тогда начался бы новый пик конфронтации, но уже между оппозицией, которая у власти, и оппозицией, которая осталась вне власти. Вот этого попытались избежать и раздать каждой сестре по серьге».

Наиболее значимые и авторитетные оппозиционные фигуры уже получили некоторые должности, в частности, генеральным прокурором стал небезызвестный Бекназаров, который в свое время был героем акссыйских событий, Адахан Мадумаров стал вице-премьером. Наиболее активная часть оппозиции пристроена. Неопределенную позицию пока занял Оразалиев, известный в Кыргызстане врач-онколог, который тоже бросил вызов режиму Акаева, но сейчас вроде пока занимает позицию «ни с властью, ни с оппозицией». Непонятна ситуация и с Феликсом Куловым. С одной стороны, он вроде бы курирует все силовые структуры, и в то же время заявляет о том, что если понадобится, он снова может вернуться в тюрьму.

Понятно, что это политическая игра, но в то же время неясно, на какую должность, в конечном счете, он согласится. Непонятно, будет ли он участвовать в президентских выборах. При его возможной победе, учитывая его авторитет и влияние, тем более что у него есть некий ореол мученика, чего нет у Бакиева, он может переиграть структуру правительства в свою пользу и в пользу тех людей, на которых он будет делать большую ставку. Произошедшие события нельзя считать экспортом революции. Я вообще противник той точки зрения, которая сейчас озвучивается и российскими политологами в том числе, что якобы в Кыргызстане был повторен украинский и грузинский сценарии.

Революционная ситуация и нестабильность в Кыргызстане наблюдалась в последние несколько лет, и если не сейчас, то в конце этого года во время президентских выборов, в любом случае, оппозиция пошла бы ва-банк. Самое первое отличие от Украины и Грузии — это сама структура кыргызской оппозиции. В отличие от Украины и Грузии, оппозиция перед захватом власти не была консолидирована. Второе — она не выдвигала даже единого кандидата, который мог бы себя противопоставить Аскару Акаеву. А что касается внешнего фактора, то он создавал только фон, определенную дополнительную поддержку. Да, Киев и Грузия вдохновили кыргызскую оппозицию, более того, она переняла кое-какие методики и технологии, особенно на первоначальном этапе, когда были митинги, вплоть до атрибутики повязки разных цветовых гамм.

Но само содержание оппозиционного движения Кыргызстана имело большие отличия. И еще хотелось бы подчеркнуть, в отличие от Украины и Грузии уровень демократической культуры у населения Кыргызстана не очень высокий. Клановые традиции намного сильнее превалируют над политическими и демократическими традициями. На Украине этого не было. Там все-таки была сознательная демократическая составляющая. Это было и в Грузии. А вот в Кыргызстане, по сути, мы сейчас видим некую смесь родоплеменной полудемократической идеологии, и при этом мы не видим конкретного идеологического стержня у самой оппозиции.

Россия повела себя достаточно грамотно в этот раз, активно не вмешивалась и делала очень осторожные заявления. Я думаю, что другие страны тоже будут сейчас больше наблюдать, чем вмешиваться, и передоверят посредническую роль ОБСЕ. (kreml.org)

Досым Сатпаев