В феврале научный мир простился с Эрнстом Боосом, выдающимся ученым, всемирно известным специалистом в области физики элементарных частиц, человеком высокой эрудиции и культуры. Для немецкой общественности это вторая невосполнимая утрата за последние годы. По трагической случайности именно в феврале два года назад ушел из жизни яркий представитель немецкого этноса, известный казахстанский писатель и переводчик Герольд Карлович Бельгер.
Их связывала крепкая и многолетняя дружба. К 80-летнему юбилею Эрнста Бооса Герольд Бельгер писал: «Он родом из кавказских немцев, сохранил интеллект и целеустремленность своего упорного и настойчивого рода-племени, природную деликатность, обаяние незаурядной личности и неприметное, скромное мужество и цельность натуры… Я, поволжский немец, воспринимаю Эрнста Бооса как своего старшего брата по крови, по судьбе, по жизневосприятию, по любви к своей диаспоре, по духовному родству, неизменно горжусь им и следую по его стезе…».
Эрнст Гербертович – профессионал высокого уровня, посвятивший все свои силы и знания прогрессу науки и образования, обладатель самого высокого в Казахстане индекса цитируемости статей (индекс Хирша), на научные работы физика ссылаются известные учёные всего мира.
Несмотря на колоссальную профессиональную занятость, Эрнст Гербертович был прекрасным семьянином, с супругой Еленой Эдмундовной прожили душа в душу более пятидесяти лет, воспитали достойных сыновей Эдуарда и Германа, которые пошли по стопам отца. По их словам, любовь к науке и тягу к знаниям отец прививал собственным примером: подолгу засиживаясь за рукописями и научными трудами, привлекая сыновей к интересным экспериментам, беседуя на замысловатые темы высоких энергий.
Эдуард Боос, доктор физико-математических наук, профессор физического факультета МГУ: «Несмотря на преклонный возраст у папы всегда была масса задумок, проектов, он готовился к участию в различных конференциях, новым сотрудничествам. Как личность обладал многими замечательными качествами, которые начинаешь осознавать в полной мере только с годами. Мы с моим младшим братом Германом, следуя отцу, занялись наукой, стали физиками, каждый добился определённых успехов. Когда хороший педагог учит ребенка, пытается ему поддаться. Так он доносит важную информацию в игровой форме, иначе можно убить любое начинание и задатки. Помню, отец всегда нам подыгрывал. Например, разбирая какой-нибудь опыт, он говорил: «Да вы здесь, ребятки, даже поумнее меня будете. Я тут что-то недопонимаю, а вы такие у меня молодцы».
Всю свою жизнь Эрнст Гербертович был одержим физикой. По словам младшего сына профессора Германа Бооса, проживающего и работающего в Германии, ядерная физика долгое время была мечтой отца: «Многие факты о жизни папы хорошо известны, хотелось бы упомянуть об одном. Он с тётей Эллой Леонгардовной в 1941 году был выслан из Москвы в отдаленный казахский аул. Казалось бы, как там можно получить качественное образование? Но, к большому удивлению, в ауле оказались очень хорошие педагоги, интеллигенты, профессионалы своего дела.
В особенности учитель математики, кореец по национальности. К сожалению, не могу припомнить его фамилию. Именно он разглядел в моем отце задатки и привил ему любовь к математике и к науке в целом.
А папа в свою очередь передал все это нам. Конечно, нам с братом не пришлось, как отцу, пробиваться к науке через тернии и перипетии судьбы. Ведь он всегда мечтал заниматься именно ядерной физикой, что в то время было почти недостижимо. Эта тема была под большим секретом, а для депортированного немца и вовсе под запретом. То, что он смог попасть в эту сферу, осуществить свою мечту, заняться любимым делом – стоило немалых усилий. Я до сих пор удивляюсь, как это стало возможным.
В конце 50-х годов было принято решение о строительстве недалеко от Алма-Аты Института ядерной физики, в поселок стали съезжаться молодые специалисты-энтузиасты, и мой папа был одним из них. В начале 60-х годов был такой подъем науки и духа! Это ощущалось всеми. Папа никогда не навязывал своего мнения, не указывал, что нам делать, он показывал все исключительно своим примером, усердием и величайшим трудолюбием. Я прекрасно помню, как он приходил после работы около восьми вечера, ужинал, немного отдыхал, а потом садился за свой рабочий стол и подолгу, порой до трех ночи сидел над книгами. А рано утром шел на работу. На меня это оказывало большое впечатление».
Перипетии судьбы
Родился Эрнст Гербертович Боос 17 августа 1931 года в поселке Кир-Ички Нижнегорского района Крымской области, был третьим ребенком в семье. Но старшие брат и сестра умерли от скарлатины еще до рождения Эрнста. Трагическая судьба начала преследовать будущего ученого уже при рождении, при родах умерла мать Ольга. Отец, не зная, что делать, вызвал своих родных, мать и сестру. В большей степени все заботы по воспитанию мальчика взяла на себя тётя Элла Леонгардовна, заменившая ребенку родную мать. Она, педагог по образованию, закончив педагогический институт в Одессе в 1930 году, всю свою жизнь посвятила воспитанию племянника.
В 1936 году отец женился во второй раз и переехал в Москву. Эрнст с тётей и бабушкой жил в Феодосии, прекрасном городе на берегу Чёрного моря. В тяжелый 1937 год под молох репрессий попали все три дяди Эрнста, они были репрессированы, а затем расстреляны. Бабушка, не в силах вынести это горе, вскоре заболела и умерла. Позднее все они были реабилитированы за отсутствием состава преступления. Оставшись одна, Элла Леонгардовна перевозит племянника в Москву, но и здесь размеренная жизнь длится не долго. Великая Отечественная война положила начало новой трагедии – массовой депортации немецкого населения. В 1941 году десятилетний Эрнст с тетей Эллой Леонгардовной был выслан в Казахстан по национальному признаку. Отец, Герберт Боос, в это время, попав под бомбёжку, лежал в больнице.
Из воспоминаний Эрнста Бооса: «В Москве мы жили на улице Моховой, недалеко от Кремля, куда и упала бомба. Отца засыпало, он был ранен, и его увезли в институт им. Склифосовского. А нас с тётей погрузили в грузовичок и привезли к огромному составу. Тётя сильно переживала за отца, хотела забрать его, но комендант сказал, что состав постоянно передвигают с места на место, трудно сказать, где он будет стоять через десять минут, и может так получиться, что она его не найдет. Тётя побоялась меня оставить, и мы поехали без отца.
Герберт Боос избежал участи депортации, но не репрессий, в 1941 году в Москве был арестован по обвинению в антисоветизме и в 1942 году расстрелян. Правда восторжествовала спустя годы, в 1956 году за отсутствием состава преступления он был реабилитирован.
«Везли нас очень медленно, на каждом полустанке остановка. Доехали до 70-го разъезда вблизи Аральского моря, где нас и выгрузили. Кругом песок. Смотрим, на горизонте верблюды – местные жители получили указание райкома расселить нас по аулам. Так мы попали в аул Боз-Гуль Казалинского района Кызылординской области. В это время, в августе, казахи были на джайлау, а в ауле оставались их глинобитные домики. Правда, с собой они увозили окна и двери, которыми очень дорожили. В эти пустые домишки без окон и дверей нас и поселили. И началась наша жизнь в Казахстане».
Лишь спустя год Элла Леонгардовна узнала горькую правду о смерти брата.
В 1943 году семья переезжает в районный центр – город Казалинск. Здесь Эрнст учится в русской школе, до этого в ауле ходил в казахскую школу. Отсюда и хорошее знание казахского языка. В 1949 году окончил школу, должен был получить золотую медаль, но её так и не дали.
«Открыто не отказали, но долго «тянули резину». Все уже начали поступать в учебные заведения, а я всё никак не мог забрать свой аттестат. Когда всё же я получил аттестат с одной четвёркой по литературе, которую мне поставили незаслуженно. Поступать решил я в Алма-Ате, но требовалось разрешение на выезд. В этом опять же помогла моя тётя, которая была заслуженным педагогом, всеми уважаемым человеком в городе. Мне дали разрешение, и где-то в 20-х числах августа я приехал в Алма-Ату, но приёмные экзамены в вузы практически закончились. Слова оправдания, что я не мог вовремя получить аттестат, никто не хотел слушать. Я скитался по общежитиям, где жили мои приятели. Однажды я встретит бабушку, которая и приютила меня, сдав полуподвальное помещение за символическую плату. Условия были ужасные: сыро, грязно, но какое-никакое, а пристанище. Тётя, конечно же, всегда мне помогала. За это я безгранично ей благодарен. Если бы не она, я пропал бы. Ещё в далёком 1943 году, когда женщин стали забирать в трудармию, не взирая на наличие детей, я мог потерять её. Чудом ей удалось избежать мобилизации в трудовую армию. Если бы её забрали, то я бы, скорее всего, не выжил».
В Алма-Ате Эрнст Гербертович поступил на заочное отделение Педагогического института им. Абая, но с разрешением слушать лекции. Один из преподавателей сразу же отметил неординарные способности молодого студента и посоветовал перевестись на физико-математический факультет Казахского государственного университета им. С.М.Кирова. Последовав совету, Эрнст Боос обратился к ректору, но как только тот услышал о национальной принадлежности, то сразу же отправил восвояси.
Преподаватель физики, узнав, что из затеи ничего не вышло, посоветовал повторить попытку через пару месяцев, к большой радости повторное заявление подписали, но только в качестве кандидата в студенты.
Домой приходил поздно, с утра до ночи сидел в библиотеке. Днём пирожки с ливером, чай и – до ночи в библиотеке. Но за это время я изучил многое до тонкостей, получал только пятёрки, но тем не менее меня так не переводили в студенты. Первый курс, второй, и только на третьем курсе я стал студентом и получил возможность жить в общежитии и получать стипендию. На третьем же курсе началось распределение по кафедрам. Я хотел пойти на ядерную физику, но нет: «Ядерная физика – это секретная тема, а ты спецпереселенец. Выбирай теоретическую».
В 1954 году Эрнст Гербертович окончил университет с красным дипломом. С началом хрущевской оттепели в 1955 году со спецпереселенцев сняли ограничения, что дало возможность Э.Боосу поступить в Академию наук, где он полностью посвятил себя науке, пройдя путь от лаборанта до академика национальной Академии Наук Казахстана. Помимо научной работы ученый имел и общественную нагрузку, многие годы возглавлял Научное объединение немцев Казахстана (НОНК), радел об уровне образования своего этноса. Ведь из-за негласного запрета не всем представителям немецкой национальности удалось получить высшее образование, успешно реализоваться в жизни. Большое значение Эрнст Гербертович уделял работе с молодыми учеными, инициировал создание Молодежного крыла при НОНК. Каждые два года организовывал научную конференцию, на диалоговой площадке которой ученые Казахстана делились своими исследованиями.
Уход Эрнста Гербертовича стал невосполнимой утратой для многих. Отыщется ли еще такой энтузиаст, который продолжит дело великого ученого в науке, в Научном объединении немцев Казахстана? Покажет время…
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
