Беседа с известной казахстанской журналисткой в области экономики Улболсын Кожантаевой.
DAZ: Улболсын, вы уже давно работаете в журналистике, где круг ваших тем сводится в экономике. Вы можете сравнить советскую журналистику, журналистику периода перестройки и нынешнюю. Вообще существует ли она здесь?
Улболсын Кожантаева: Первая моя статья вышла в газете в 1976 году. Я ее переписывала каллиграфическим почерком шесть раз, так как компьютеров тогда не было. Об этой профессии я никогда и не мечтала получилось отчасти.
Стиль свой есть у каждого автора, это всего лишь средство, инструмент любого пишущего статью, отчет, доклад или книгу, а не только журналиста. Поэтому полагаю, что в журналистике, вопреки мнению многих мэтров, важнее не стиль, не то, насколько ты стильно пишешь, а что ты пишешь и как глубоко ты усвоил предмет, о котором пишешь, докопался до его сути. Писать грамотно и понятно умеют многие люди, не только журналисты. Журналистов с хорошим стилем немало, но часто статьи бывают пустые или с некомпетентными рассуждениями. Я не призываю всех засесть за спец-учебники, на это времени у нас нет. Просто надо уметь улавливать лейтмотивы и логику происходящего, находить источники, консультироваться у специалистов. Большинство авторов готовы писать на общеизвестные социальные темы. Молодым журналистам, думаю, надо помогать в этом, но все издатели ждут только готовеньких.
Что касается деления журналистики на советскую или еще какую-то, мне кажется, это неправильно. Почему инженер всегда инженер, а журналиста надо привязывать к системе? Если кто-то лукавит, когда пишет, или продажный уж совсем, то это определение было во все времена. В каждом обществе журналист пишет о том, что видит, что его беспокоит. Он часть общества, в котором живет.
Некоторые разделяют, потому что считают, что тогда была партийная, несвободная журналистика. А разве сегодня нет этого? Разве что разные партии есть, хотя большинство мало чем различаются. Черный пиар, наезды появились, скажете? Но разве тогда этого не было? Разве не через газеты клеймили многих из тех выдающихся личностей, которых оправдывали потом посмертно? Конечно, были разные масштабы, потому что была всего одна партия.
DAZ: А возможна ли журналистика на Востоке? Ведь здесь очень много традиций, которые журналистика не приемлет?
У.К.: Журналистика, как древняя профессия, была и есть всюду, где люди узнают о происходящем. Проблема же здесь может быть в том, что то, о чем умалчивает пресса, люди узнают благодаря слухам (на базаре, в гостях, в мечети и т.д.). На Востоке люди больше встречаются и общаются в гостях, например. Если пресса умалчивает о чем-то важном, то все накапливается в толпе и происходит взрыв. Поэтому, наверное, оппозиционная политическая пресса существует в рыночном обществе, чтобы человек смог выплеснуть накопившееся возмущение на бумаге, а не в толпу или в компании. Наши власти не зря говорят: Пишите, от вас ничего не зависит.
Но это временная перспектива, а в долгосрочной — либо происходит стагнация, либо читатель не видя изменений в обществе, в конце концов, накачивается газетным негативом и выходит на площадь, если его личные проблемы не решаются.
И опять же, власти в любой стране, понимая и это, стараются держать народ как говорится, на плаву. Как и какими средствами — это уже в каждой стране по-своему.
DAZ: Как вы оцениваете профессиональный уровень казахстанских журналистов?
У.К.: Можно сказать, что большинство журналистов в советское время были просто осветителями происходящих партсобраний, съездов и т.д. Но разве сегодня этого нет? Думаю, что роль журналистики и на западе, и в СССР оценивалась власть имущими одинаково: рассказывать о том, что ими делается. Без собственных оценок. В этом смысле информационная журналистика была, есть и будет всегда востребованной.
Что же касается полноты освещения или разных граней общественных проблем, то и тогда тоже были смелые корреспонденты. Хотя меньше, чем сейчас, потому что изданий оппозиционных партий и прочих альтернативных официальным властям сил не было. Сегодня сама палитра политического портрета позволяет журналисту более отчетливо видеть суть происходящего.
Нынешняя журналистика тоже зависима — если не от партийных боссов, то от спонсоров, от рекламодателей. Рассматривая вопрос с позиций экономических, можно отметить, что количество газет и количество потенциальных читателей в Казахстане имеет диспропорции. В перспективе здесь, наверное, как и банковской системе, должна происходить консолидация и сокращение числа однотипных газет, которые пишут об одном и том же. Это если говорить о газете как доходном бизнесе.
В идеале можно писать об одном и том же с разных позиций, освещать разные грани событий и проблем. Но для этого от журналиста требуется высокий уровень знаний, интеллектуального владения всей темой. Простых информаторов уже достаточно много, как и источников, откуда можно узнать о событиях быстрее, чем из еженедельников и толстых журналов.
DAZ:Если сравнить журналистику РК с другими центрально-азиатскими государствами, какие выводы можно сделать?
У.К.: Как я уже сказала, сам факт того, что у нас власти говорят Пишите, что хотите, от вас ничего не зависит — заметно отличает Казахстан от других. Здесь больше раскованных журналистов и изданий. Ну а в целом, как уже сказано, многое действительно зависит не только от писанины, а от реальных мер, принимаемых властями, от уровня жизни основной массы населения в стране. Критикуя со знанием дела, журналист, на самом деле, может способствовать тому, чтобы власти принимали решения, необходимые обществу. Это происходит, если в стране есть определенный уровень свободы, демократии. Казахстан в этом плане, конечно, отличается от соседей. Проблема в том, что власть и общество приспосабливаются к определенной усредненной схеме, из которой потом сложно вырваться, как из нездоровой семьи. Казахстан пытается вырваться, чтобы примкнуть к развитым странам Европы, но получится ли — вопрос.
DAZ: Что может служить показателем высокого уровня журналистики?
У.К.: Если журналист достаточно компетентен в тех вопросах, о которых пишет, или, привлекая экспертов, умеет грамотно задавать интересные вопросы, а не общие и об одном и том же, о чем уже написали другие, это становится весьма привлекательным. Если журналист смог провести расследование и докопаться или приблизиться к истинным причинам проблемы, волнующей общество, и это задевает интересы определенных чиновников, бизнесменов или властей в целом, то это, думаю, можно считать хорошей работой.
Просто кричать из номера в номер, что господин N казнокрад, мистер X выпускает некачественный товар и обманывает покупателей, а сват или брат высокопоставленного чиновника экспортирует сырье мимо таможни, мало. Это, в конце концов, начинает раздражать читателя. Особенно, когда номер заполнен только этим. Нужно показать и доказать, что одному бывает сделать сложно. Пробить стену молчания можно там, где нет круговой поруки, нет коррупции. А трудно, потому что все делается цивилизованно, без явных признаков. Конечно, роль журналистики не только в том, чтобы информировать и рассказывать о том, что показали и куда пригласили. Но если к этому все сводится, то значит, что-то у нас не так.
DAZ: Спасибо за интересный диалог!
Интервью вела Наташа Залипятских
09/09/05
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
