Как это было: детство в депортации

von

18 декабря, 2021

Заканчивается 2021 год. В этом году немецкий народ отметил печальную дату – 80-летие сталинской депортации. Это событие стало трагедией для немцев Советского Союза, тяжело отразилось на их культуре, языке, да и на всех сторонах жизни. В годы депортации многие из них погибли от каторжного труда, болезней и голода, а те, кто остался жив, морально страдали от несправедливых обвинений в пособничестве фашистам. Прочитайте эти рассказы детям. Они написаны на основе подлинных воспоминаний Эдуарда Генриховича Абрамса, который шестилетними ребёнком в 1941 году вместе с матерью был депортирован с Украины в Акмолинскую обасть. Вместе с вашим ребенком вы узнаете, что даже в такое суровое время случались новогодние чудеса, и, несмотря ни на что, все-таки можно было устроить праздник!

Новогоднее чудо

Заканчивался 1943 год, третий год, который Эдуард Абрамс и его мама встречали в Казахстане. Их предки, как и многие немцы, еще с XVIII века поселились на Украине. Абрамсы жили в Донецкой области. Но когда в 1941 г. фашистская Германия напала на СССР, правительство безо всяких доказательств обвинило всех советских немцев в поддержке фашистов и подвергло их депортации. Мужчин и многих женщин забрали на тяжелую принудительную работу в отряды, которые назывались «трудовая армия». Отца Эдуарда арестовали еще раньше, в 1938 г. Больше его никогда не видели и ничего о нем не знали, поэтому в депортацию мама отправилась одна с двумя детьми – шестилетним Эдиком и трехлетней Эльвирой. Абрамсы попали в село Константиновка Акмолинской области.

Тогда, в 1941 году, уже наступили холода, а у приезжих не было ни теплой одежды и обуви, ни запаса продуктов, ни топлива. Да и жилье им давали неважное. В первую же зиму от недостатка еды, от холода и болезней умерло много депортированных немцев. Среди них и малышка Эльвира…

Немцы старались поддерживать друг друга. С Адамсами поселилась их землячка, которая стала для Эдика близкой и родной. Он называл ее тетя Ада. Вот так вдвоем Эдик и тетя Ада сидели поздним вечером 31 декабря 1943 года. До Нового года оставалось несколько часов. Мамы дома нет, и она вряд ли вернется этой ночью. Её вместе с другими женщинами-немками колхозное начальство отправило с зерном на железнодорожную станцию. Может быть, им придется ночевать прямо в степи. «Там и встретят Новый год», — говорит тетя Ада. Теперь же дадим слово Эдуарду, который так вспоминает события того новогоднего вечера.

– Мы с тетей сидим при коптилке, которая еле-еле освещает нашу комнату, и она рассказывает мне, как хорошо было раньше на Новый год. В каждом доме уже с Рождества стояла празднично наряженная ёлка, приходил Дед Мороз и приносил всем подарки. Возле ёлки было весело и взрослым, и детям, поэтому все пели и танцевали. Но это было в доброе старое время… Я завороженно слушаю тётин рассказ, а она продолжает после глубокого вздоха: «А сейчас идет война, и Дед Мороз не может добраться до нас, поэтому у нас нет ёлки, нет подарков и конфет. Но ничего, мы будем терпеливо ждать, и, может быть, на следующий год Дед Мороз придёт к нам». Тётя замолчала. Я под впечатлением её рассказа мысленно был возле ёлки, слышал музыку и ждал Деда Мороза. А тётя, вздохнув, сказала: «Ну, что же, давай будем укладываться спать, а то мы сегодня и так уже много керосина сожгли». И вдруг раздался негромкий стук в окно. «Кто там?» — испуганно спросила тётя Ада. А в ответ неожиданно прозвучало: «Откройте, это Дед Мороз!» Дверь отворилась, и в комнату действительно вошел человек с мешком за плечами, измученный, в рваной телогрейке и обмотках на ногах. Это был родной дядя Эдика, Генрих. Его худое, изможденное лицо светилось радостью, ведь его отпустили из трудармии, теперь он был не в зоне за колючей проволокой, а среди родных людей. Он, больной и ослабленный, полуживой, смог добраться с Урала до маленького села в Акмолинской области. Последнюю часть пути, 45 км, он прошел пешком по заснеженной дороге. Тётя Ада захлопотала, собирая на стол. Она вскипятила чайник, достала лепешку, которую припасла на завтрак, и кусочек сала. Но давайте опять дадим слово Эдуарду. Он рассказывает: «Тётя, виновато улыбаясь, сказала:

«К сожалению, больше у нас ничего нет». Дядя встал, подмигнув мне: «Как это, ничего нет? А на что же Дед Мороз?» Он развязал свой мешок и высыпал на стол горку сухарей». Генрих сказал, что еды у него никакой не было, но, по его словам, «свет не без добрых людей, когда проходил через сёла Красное озеро и Шортанды, то люди, узнав, что он возвращается из трудармии, накормили его, да еще насыпали в мешок много кусков хлеба и сухарей.

Так они втроём и встретили счастливо новый, 1944 год, запивая кипятком сухари и смакуя маленькие кусочки сала. Это было очень вкусно! Утром вернулась мама, и её счастье от встречи с братом продлило чудо новогодней ночи.

Блистательный бал-маскарад

Время шло, менялась жизнь. С 1 сентября 1944 года Эдуарда взяли в первый класс. Было ему уже полных девять лет, но в классе учились и одиннадцатилетние, и двенадцатилетние ребята. Это были дети немцев, которые раньше не могли посещать школу. Эдик очень хотел учиться. Не все предметы давались ему легко, но он был упорным. Учиться было сложно, не было бумаги, не говоря уж об учебниках. Не хватало и учителей. После окончания войны школьная жизнь и учёба постепенно налаживались.

Но, хотя фашистская Германия была побеждена, положение депортированных немцев даже ухудшилось. Над ними был установлен строгий режим военной комендатуры. Эдику казалось, что если он будет хорошо учиться, то сможет изменить свою судьбу. Он успешно окончил пять классов. Приближался новый 1950 год. Все ребята, да и жители села за годы войны устали от бед и лишений. Нужен был праздник. Директор школы решил устроить невиданный бал-маскарад с ёлкой и Дедом Морозом. Эта весть ошарашила всех, подобного никогда не было в селе. Идею с восторгом приняли все учителя, родители и, главное, ученики. Даже отъявленные хулиганы перестали безобразничать.

Однако трудности возникали одна за другой: из чего делать маскарадные костюмы, если нет никаких подручных материалов, где взять маски? Самой большой проблемой стала ёлка, точнее, её отсутствие. В тех краях ни ели, ни сосны не росли. Но недаром говорится, что голь на выдумки хитра! Ёлку сделали из березы, прикрутив к её веткам можжевеловые веточки. Деревце украсили игрушками, бусами и гирляндами, которые сделали сами ребята. Самодеятельные актеры разучивали стихи, песни, танцы. Школа гудела, как улей. Об этом лучше скажет сам Эдуард. «Из картона и толи мы делали себе маски, каски, шлемы и шляпы, из фанеры – щиты и латы, из дерева – мечи. Из больших платков и скатертей (конечно, с возвратом), мастерили плащи-накидки. Фантазии нашей не было предела».

И новогодний бал-маскарад прошел с огромным успехом под несмолкаемые аплодисменты зрителей! Волшебным образом береза превратилась в ёлку. «Вокруг ёлки танцевали рыцари и мушкетеры вместе со сказочными красавицами-принцессами, прыгали зайцы, волки и медведи в вывернутых наизнанку шубах и полушубках. Наш бал казался каким-то фантастически прекрасным зрелищем.

А ведь в школе даже не было электрического света, горели только керосиновые лампы. И музыка звучала самая простая: гармошка, мандолина да балалайка. Но искреннего веселья и смеха было предостаточно». Эдуард, уже взрослый человек, через пятьдесят лет заключает: «Возможно, с высот сегодняшних все это выглядит просто жалким, нищенским балаганом, но тогда… Это был первый бал-маскарад не только в нашей жизни, но и в жизни сельчан».

Маленький Эдик вырос, успешно окончил школу, добился поступления в институт, что было тогда непросто для депортированных немцев. Эдуард Абрамс прожил успешную, благополучную жизнь, оставил после себя детей, внуков. На склоне лет, проживая в Германии, он написал свои воспоминания, из которых мы и узнали о новогодних праздниках во времена войны и депортации.

Если вы захотите больше прочитать о детстве немецких детей в период депортации, советуем вам книгу российской писательницы Ольги Колпаковой «Полынная ёлка», выпущенную в 2018 году в издательстве КомпасГид.