От Павлодара до Майорки. Директор ДК, руководитель танцевальной группы ансамбля «Ährengold» Андрей Тиссен — о Якове Геринге, секрете успеха хора Шиллера и предпринимательской жилке.
Свыше тридцати лет Андрей Тиссен проживает в Германии — уехал туда в момент распада СССР. Там в 90-х он занялся страховым бизнесом и достиг больших успехов, не забывая при этом о творчестве. Уйдя на пенсию, увлекся недвижимостью, которую сам успешно администрирует. А ещё с удовольствием помогает супруге в ее врачебной деятельности. Впрочем, обо всем по порядку…
— Андрей, танцевать мечтали с детства?
— Нет, конечно. Я вырос в колхозе — там было не до танцев. Село Константиновка, организованное в 1907 году и состоявшее практически из одних немцев: меннонитов и депортированных с Волги. Рос в большой семье: папа был чабаном, мама работала в пекарне. Я — второй ребенок, всего нас — десять детей. Жили дружно. Родители были верующими — баптистами. Пытались приобщать к вере и детей, но в то время это было тяжело. Естественно, мы молились за столом. Правила были меннонитские: строго ждали, пока папа сядет за стол, помолится, а потом только начинали есть. Говорили дома по-платтски, но постепенно семья разрасталась, и, когда мне было лет двенадцать, стали чаще общаться по-русски. Родители к нам обращались на немецком, а мы отвечали на русском. Помню, на столе всегда стояла миска Ролкухен и ведро компота, настоянного на сухофруктах. Каждое лето мы обязательно должны были быть с папой на выпасах. Если оставались дома, он нам давал задание, но мы его растягивали до последнего. Стоило маме сказать, что через день приедет отец, как мы быстренько доделывали всё с друзьями. Послушание и уважение к родителям были библейскими.
— Когда Вы решили стать танцором и почему?
— Учился я так себе… Окончив восемь классов, пошёл в училище механизации, затем мне предложили поступить в индустриальный педагогический техникум в Петропавловске. Вступительные экзамены сдавал в Павлодаре и после зачисления впервые в жизни в семнадцать лет самостоятельно покинул родное село. В техникуме был принцип: учащиеся должны были принимать участие в любой внеклассной деятельности. Я занимался то в одном кружке, то в другом, но однажды меня остановила женщина, представилась руководителем танцевального кружка Диной Григорьевной Хасановой. Она сообщила, что давно за мной наблюдает, видела, как я выплясывал на танцевальных вечерах, и пригласила в кружок.
Я долго смеялся: из деревни пацан и — в танцевальный! Конечно же, не пошел. Меня вызвал завуч по воспитательной работе и провёл беседу, после которой пришлось согласиться. Когда я пришёл на первое занятие, мои глаза разбежались: красивые девушки в коротких юбках… Следующего урока я ждал с нетерпением.
— Активно вовлеклись в деятельность кружка?
— Конечно. Участники танцевального имели много преимуществ. Они получали усиленное питание, участвовали в многочисленных мероприятиях, куда другим вход был недоступен, снимались на телевидении т д. После второго курса на одной из посиделок ребята шутя предложили: айда в армию! Сказано — сделано. Семнадцатого мая 1973 года я оказался в поезде направлением на город Чернигов (Украина), где должен был начать службу. Штатного танцевального ансамбля в части не было, поэтому мне пришлось полгода совмещать учёбу на машиниста передвижных электростанций для БАМа с участием в танцевальном коллективе части. Репетиции проходили трижды в неделю, мне давали увольнительную, и я мог пешком через весь город идти в часть. Для меня это была радость: свободно прогуливался, бабушки, торговавшие яблоками, всегда угощали. По истечении полугода всех, с кем я призвался, отправили на БАМ, а я остался при части и продолжил службу танцором.
Настоящей службой это нельзя было назвать: постоянные концерты, встречи… В мае 1975 после демобилизации я вернулся в родной колхоз, но не один, а с супругой. Там я начал работать преподавателем производственного обучения в школе. Танцы стали моей потребностью, и я пришёл в танцевальную группу ансамбля „Ährengold“, имевшего на тот момент звание народного. Руководил им Александр Иванович Шиллер, балетмейстером был Владимир Михайлович Андреев, а художественным руководителем — Яков Вениаминович Валтер.
В 1976 году я по совместительству стал помощником балетмейстера ансамбля. В 1978 г. мне предложили должность секретаря комсомольской организации колхоза, а через год — директора ДК.
— В чем был секрет успеха Шиллера, на Ваш взгляд?
— Фольклорный ансамбль песни и танца „Ährengold“ обязан своим рождением в 1974 году Александру Ивановичу Шиллеру. Он обладал большими организаторскими способностями, самобытным талантом, чутким отношением к людям. Являясь активным пропагандистом немецкого фольклора, Александр Иванович создал замечательный коллектив, который пользовался популярностью не только в павлодарском Прииртышье, но и далеко за пределами республики. Ансамбль с успехом выступал в Москве на Всемирном фестивале молодёжи и студентов, в алма-атинском дворце Ленина на концерте, где присутствовал Л.И. Брежнев, в Омске, Целинограде, в Алтайском крае и даже в ГДР. Тесный контакт был налажен с коллективом Немецкого драматического театра. За свою яркую, плодотворную жизнь Александр Иванович создал много неповторимых импровизаций на темы немецких народных песен. Коллектив, возглавляемый им, часто выступал с концертами перед тружениками промышленных предприятий и сельских районов области и за её пределами.
— Вы были хорошо знакомы с Яковом Германовичем Герингом. Каким он был человеком?
— Яков Германович был предпринимателем, бизнесменом, одним из величайших людей, под руководством которого мне посчастливилось работать с 1975 по 1984 годы. Таких сейчас мало. Тогда я это не осознавал, где-то злился, где-то негодовал. Он отдавал всего себя работе на благо сельчан. И ему это удавалось. Все отрасли хозяйства были рентабельны: колхоз имел всё, начиная с пчел и заканчивая верблюдами, несмотря на сорокаградусные морозы. Я, как работник ДК, гордился тем, что мог принимать у себя в Доме культуры известных на всю страну артистов театра и кино, таких как Лановой, Леонов, Зыкина и многих других. Все партийные работники Казахстана и СССР, приезжавшие в наше хозяйство, всегда посещали ДК.
— Как Вам дался переезд из Павлодара в Европу?
— В 1989 окончил барнаульский институт культуры, отделение режиссуры театрализованных массовых мероприятий. Это было время, когда наши немцы стали выезжать в Германию. В итоге и мы покинули Казахстан. Семнадцатого декабря 1991 года я с супругой и тремя детьми приземлился в аэропорту Франкфурта. Первое, что сделал, пошел на «шпрахи», которые через месяц бросил.
— Почему?
— У меня было высшее образование, поэтому зачислили на академкурсы. А ещё я хотел работать, у многих тем самым вызывая недоумение. Буквально сразу же один немец — у него были магазин и пекарня — предложил мне работать на него. При пекарне я получал нестандартный хлеб, приносил его нашим людям во временное жильё и раздавал, параллельно начал работать в большой страховой компании. Очень скоро понял, что это моё и с головой окунулся в создание структуры. В период с июня
1992 по 2005 годы у меня работало примерно 400 единомышленников.
— С какими сложностями столкнулись при адаптации в Германии?
— Практически ни с какими. Тогда Германия была другая… В 1996 году произошло несчастье — умерла супруга. Со своей второй женой я познакомился на работе. Вместе мы уже 26 лет. Я на пенсии, помогаю жене. Она домашний врач, имеет свой кабинет. Я полностью перенял всю работу с бумагами, персоналом.
— Сформулируйте Ваше отношение к жизни в нескольких словах?
— На первом месте у меня однозначно — духовная жизнь. Сначала дух, а потом материя. Чем старше, тем явственнее ощущаю ее дыхание. Когда-то мог потратить много времени на то, чтобы посмотреть сериал целиком. Сейчас понимаю, что время — это самый ценный ресурс, и его следует тратить с умом. Поэтому совершаю больше осознанных действий, время использую на то, что действительно делает меня счастливее либо дает возможность развиваться.
Марина Ангальдт
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
