Крыльев тонких лёгкий взмах

von

DAZ

22 сентября, 2011

Ученых, занимающихся бабочками, в мире насчитывается немного, и единицы преданных им фанатично. Старший научный сотрудник Академии наук РК Александр Жданко — человек, открывший более ста видов пестрокрылых красавиц, его неустанный труд и целеустремленность позволили во всем мире говорить о Казахстане как о центре лепидоптерологии в Центрально-Азиатском регионе. Любимым для Александра Борисовича является изречение Лао Цзы «Созидать и не обладать, работать и не искать выгоды, добиться цели и не гордиться». На таких людях мир держится…

/Фото: архив А. Жданко/

Александр Жданко и Сергей Торопов – друзья, коллеги и единомышленники.

— Александр Борисович, в первую очередь расскажите нашим читателям о проекте, имевшем большой резонанс в научном мире — посвященном бабочкам Центральной Азии. Известно, что его осуществление стало возможным благодаря участию вашего коллеги из Бишкека Сергея Торопова.

— Я долго мечтал о такой книге, поскольку я не только ученый, натуралист, но и профессиональный фотограф, достигший в искусстве фотографии определенных высот. За помощью в издании книги обращался во многие инстанции и ко многим состоятельным людям, поиски спонсора были продолжительными, но, к сожалению, безрезультатными. Сергей Торопов не является ученым, он бизнесмен, стараниями которого был найден спонсор и благодаря которому проект по изданию богатейшего научного материала, накопленного мной за целую жизнь, был осуществлен. Первая книга «Бабочки Джунгара, Тянь-Шаня, Алая и Восточного Памира» произвела эффект разорвавшейся бомбы, приведя всех имеющих отношение к лепидоптерологии в состояние шока. К тому же книга, которой не могут похвастаться ученые ни в одной стране мира, издана в никому не известном Бишкеке. Невольно заинтересовались: «А Бишкек – это где?» Второй том просто положил на лопатки европейских ученых: на каждой странице совершенно новые, также подкрепленные фотографиями факты. Нашу работу признали, книги продаются в странах Европы, в Америке, и, окрыленные успехом, мы приступили к подготовке материала для очередного тома, посвященного бабочкам пустынных территорий Тарбагатая, Южного Алтая и Призайсанских песков. В моей «лебединой песне» будет столько нового! В данное время весь необходимый научный материал подобран и обработан, книга готова процентов на девяносто и, надеюсь, выйдет к началу 2012 года.

В планах — издание книги о бабочках Западного Китая и Таджикистана, территорий, являющихся очень сложными для исследования. К тому же с Китаем трудно работать по причине запрета вывоза из этой страны любого биологического материала. Не знаю, хватит ли сил и будет ли у меня по-прежнему спонсор. Пока что я в сомнении, есть ли у моего проекта будущее.

— Можно ли сказать, что все запланированные вами на ближайшее время поездки и научные экспедиции будут посвящены главным образом тому, чтобы собрать недостающий для книги материал?

— Помимо желания как можно быстрее закончить книгу я не могу забывать о своих прямых рабочих обязанностях: предстоит выполнить государственный заказ по национальной программе, посвященной изучению насекомых двух государственных национальных природных парков — «Алтын-Эмель» и Чарынский с прилегающими территориями, являющимися уникальными, представляющими собой места обитания нигде более не встречающихся видов животных. В конце года мы должны будем по данному проекту отчитаться.

В Казахстане по-прежнему много мест малопосещаемых, малоизученных, и результатом многих наших экспедиций становятся новые виды бабочек. К примеру, в последней поездке найдено шесть новых таксонов, чего не случалось очень давно – обычно за сезон находишь один вид, поэтому находку этого года я расцениваю как редкую удачу.

— Теперь, если я правильно понимаю, собранный и систематизированный материал не только поможет вам закончить книгу, но приступать к написанию докторской диссертации?

— Доктор я уже давно — по статьям, по совокупности написанных и опубликованных научных трудов. Я серьезно занимаюсь наукой, и у меня много учеников, работа с которыми также отнимала и отнимает немало времени, так что защищаться некогда. Аспиранты, мои подопечные, защищались, а мне вот всё недосуг. Но я знаю одно: мы умрем, и судить нас будут по трудам, а не по регалиям. Примером по жизни для себя я считаю Николая Ивановича Вавилова, великого ученого – международника, путешественника, натуралиста широкого профиля, знавшего 25 языков, вырастившего целую плеяду молодых ученых. Существует изречение «Гордость учителя в его учениках», что является моим кредо, которого я всегда буду придерживаться. В той области науки, которой я занимаюсь, есть немало ученых, чьи коллекции со временем съедаются кожеедами, все ценное для изучения и исследования исчезает, превращается в прах, но они сидят со своими насекомыми, как наседки. Всё, что у меня осталось, мне отдавать не жаль — пожалуйста, изучайте.

Я ученый — систематик с огромным опытом работы, к тому же – что весьма важно – три года учился в Санкт-Петербурге в аспирантуре, там же защитился и несколько лет проработал. Питерская школа известна во всем мире, учиться в ней, даже непродолжительное время, любой почитает за счастье; журналы, издающиеся Санкт-Петербургским университетом, переводятся на пять языков и раскупаются мгновенно. Я сразу чувствую школу, уровень знаний, как только человек начинает говорить, и остается лишь сожалеть, что фундаментальных знаний нет у многих, даже у западных, в частности, немецких ученых. Питерская школа – это прежде всего потрясающие морфологи, титаны, обладавшие энциклопедической памятью; по учебникам, которые написали эти люди, будут учиться еще многие поколения ученых очень широкого плана.

Сейчас у меня есть несколько талантливых учеников, которых я искал много лет и которым я могу, наконец – то, передать свои знания и опыт. Петр Егоров и Руслан Рахимов уже закончили биологический факультет Казахского национального университета и работают в моей лаборатории. Бабочек знают прекрасно! В следующем году оканчивает школу еще один мой ученик Кирилл Медведев, также возлагаю большие надежды на юного вундеркинда-пятиклассника Федора, познания которого в насекомых и латыни уже на очень высоком уровне.

— Насколько мне известно, Александр Борисович, преподавание в школе осталось для вас в прошлом. Ребята, которым посчастливилось оказаться в числе ваших учеников, вспоминают эти уроки с восторгом и благодарностью. Нет ли у вас желания вернуться?

— В школе я работал в течение десяти лет, давал уроки как в начальных, так и в старших классах. Малышам преподавал валеологию, стараясь привить им качества, необходимые для здоровой и успешной повседневной жизни. В курс лекций для старшеклассников «Познание дикого мира» вводил основы сакральной геометрии, которые, по моему убеждению, должны преподавать начиная с первого класса. Говоря кратко, сакральная геометрия — это учение о формах пространства и закономерностях развития Бытия в соответствии с этими формами. На практике это поддерживает нас в состоянии осознания того, кто мы, откуда пришли и почему находимся сейчас здесь; учит глубокому размышлению о тайнах бытия и, что, пожалуй, наиболее важно в наше время — наделяет душу состраданием, любовью и ответственностью за совершаемые поступки.

В познание окружающего мира для учеников начальных классов я вводил тематические уроки, посвященные временам года, ландшафтному разнообразию Казахстана. Уроки превращались в живую феерию образов, красок, ощущений, на них сбегалась вся школа. К примеру, рассказывая о степных, пустынных климатических зонах, я демонстрировал живых скорпионов, приносил связки ковыля, показывал отрывки из своих фильмов. Ведь раньше я много снимал, как кинооператор работал как фанат, десять лет не расставался с видеокамерой, мои ленты о дикой природе часто появлялись на местных телевизионных каналах. Помимо уроков в стенах школы, так сказать, для закрепления материала, вел детей на экскурсию, где показывал незнакомые им растения, находил пригодные в пищу и рассказывал о ядовитых, учил как поставить палатку и как выжить в дикой природе.

Современные дети, живущие в виртуальном компьютерном пространстве, не понимают и потому боятся окружающего мира. Природы для них чужая, чуждая, и потому для такого человека ничего не стоит что-либо живое безжалостно растоптать, раздавить. Дети, с которыми я работал, — другие. В данное время вряд ли возможно моё возвращение в школу, но я горд, что в мир вышли люди, до чувств и разума которых я сумел донести моё видение природы, укрепил в понимании, что ты – часть её.

— Существует ли что-либо, помимо работы, что входит в круг ваших интересов? Может быть, есть хобби, или фанатично любимые вами бабочки заставляют забыть обо всем?

— Много лет я занимался историей, происхождением человеческих рас, увлекался этнографией. Владимир Николаевич Проскурин, известный казахстанский историк, писатель, краевед, эмигрировавший в Германию, увлек меня в свое время в экскурсоводы. Он слышал обо мне как об ученике профессора Мариковского, величайшего, по моему убеждению, ученого, прожившего невероятно ярко, насыщенно. (Представляете, последняя книга Павла Иустиновича вышла в свет, когда автору исполнилось 96 лет!) От предложения Проскурина я поначалу отказался: «Нет, не для меня занятие, я ученый…» Но поскольку это были тяжелые девяностые годы, а у меня семья, четверо детей, отнекивался недолго. Согласившись, обложился книгами по геологии, биофизике, этнографии. Со временем деятельность на новом для меня поприще была высоко оценена – в 2005 году я получил присуждаемое акиматом звание лучшего экскурсовода города.

Многие годы серьезно занимаюсь фотографией, в моем творческом багаже уже 15 выставок, последняя из которых, состоявшаяся 22 марта 2011 года, была, пожалуй, самая потрясающая. Название выставки «Тринадцать месяцев» подчеркивало её астрологический уклон: 22 марта — период перемен в космосе, появление Змееносца, тринадцатого по счету зодиакального созвездия, некогда вычеркнутого из списка созвездий из-за предрассудков, связанных с «несчастливым» числом, и забытого за давностью лет. Я согласился на предложение организаторов одеться в день открытия выставки по – особому, для чего сшил этакую древнеславянскую рубаху, которую знакомый художник ярко расцветил красками, изобразил знаки зодиака. Выставка отличалась от предыдущих не только сюжетной стороной, но и тем, что представленные на обозрение фотографии были сделаны в непривычно большом формате.

Предполагаю, мои работы, обладая определенной художественной ценностью, также неплохо подходят для украшения интерьера и потому были раскуплены буквально за два дня.

Сейчас я задумываю новую экспозицию своих работ с очень романтичным названием «Облака, закаты и восходы», где будет подборка уникальных снимков о природе.

Фотография — это еще одна линия моей жизни. Однако, для того чтобы создать на этой стезе что-то особенное, запоминающееся, надо быть натуралистом, любить природу. К примеру, два года назад я принял участие в конкурсе «Фотография года», предоставив на суд жюри макроснимок, запечатлевший рождение одного из мельчайших живых существ. Представьте: из живородящей тли вываливаются один за другим детеныши и тут же – пожалуйста, встают на ножки и целым отрядом выстраиваются за мамашей. Мне посчастливилось подсмотреть этот удивительный процесс, это великое таинство и сделать несколько снимков, за один из которых и получил высшую награду конкурса – золотую медаль.

— Александр Борисович, как специалист-энтомолог и проводник вы стали участником многочисленных научных экспедиций по Казахстану, территориям бывших союзных республик и дальнему зарубежью. Какая из поездок была наиболее сложной, богатой научными открытиями, интересной и в целом – запоминающейся?

— Интересных научных поездок, из которых мы возвращались с огромным количеством материала, фотографий, впечатлений, было много, полагаю, более двухсот. Экспедиция, где мы оказались в наиболее сложных, почти экстремальных условиях, проходила в Восточном Памире: проживание в пустынных местах на высоте 4200 метров, ночью минусовая температура, поверхность воды в ручьях, небольших водоемах покрывается льдом, а днем — плюс 30 и тучи комаров, которые преследовали нас повсюду. На поиск и ловлю бабочек, один, без помощника, я уходил еще выше – на пять тысяч метров. Но уникальность экспедиции состояла не только в том, что маршрут пролегал по невероятно труднодоступным местам, но и в том, что здесь обитают редчайшие, нигде более в мире не встречающиеся бабочки. Целью научной поездки было найти новые виды бабочек и сфотографировать в естественных условиях открытые ранее виды, которых насчитывается около тридцати. Снимки получились потрясающие, было сделано немало научных открытий, и потому путешествие туда, в горный Бадахшан, запомнится на всю жизнь.

Потрясающе интересной была экспедиция в Туркмению, где горы необычные, слоистые и где для различных змей, рептилий природой созданы идеальные для существования условия. Вы только представьте себе, что оказались в местах, где в каждой щели, под каждым камнем что-то шевелится – тысячи игуан и разнообразных ящериц, кобры, гюрзы… Ночью, в темноте, когда почти физически ощущаешь их повсеместное присутствие, было жутковато. Там, приезжая домой лишь на зиму, я три года работал змееловом. Наберешь полный мешок змей, еще какую-нибудь не очень ядовитую живность затолкаешь в объемный карман-«кенгуру» своей куртки, да ещё в руках держишь – в таком виде приходишь в серпентарий. Помимо поражающего воображение количества змей и рептилий там же нам посчастливилось встретить несколько уникальных бабочек.

В тех местах я впервые увидел леопарда, гигантских размеров кабан едва не раздавил меня на берегу горной речки, а в состояние шока привела встреча с коброй – огромной самкой, охранявшей кладку яиц. Она появилась совершенно неожиданно, угрожающе зашипела, поднялась, качнулась, замерла на уровне моего лица и – медленно ушла, гордая, как королева. Я чувствовал себя поверженным, ещё долго стоял остолбенев, сачок выпал из рук. Но, полагаю, именно это меня и спасло.

В плане личного общения очень интересной стала поездка научного плана, которую мы совершили совместно с президентом Общества бабочек Европы доктором Эмилио Балетто, — в долину реки Копы, знаменитой своей соленой водой, затем в Каскеленское ущелье и на Большое Алмаатинское озеро в Заилийском Алатау. При близком знакомстве он оказался весьма занимательным, коммуникабельным человеком, я показал ему места, где открыл и впоследствии описал новые виды бабочек, некоторые из них помог поймать для его частной коллекции. Сейчас наши отношения поддерживаются перепиской, взамен за подаренные мной редкие виды он прислал мне несколько необходимых для работы книг по бабочкам Европы, Северной Америки.

Несколько лет назад почти пешком я пересек Индию, путешествовал по Гималаям, что, конечно, незабываемо. Поднимались высоко в горы, ночевали под Аннапурной — высочайшей вершиной в горном массиве Главного Гималайского хребта. В этих местах восход солнца, луны – зрелище просто фантастическое. Очень интересным было общение с людьми, поскольку уже тогда я увлекся этнографией, происхождением рас. Экспедицию по индийским Гималаям можно назвать уникальной: здесь нам хотелось поймать редких бабочек – голубянок, одних из самых древних на планете, и сделать это удалось — были найдены представительницы нескольких видов, определены кормовые растения, на которых они живут, снят небольшой фильм.

В долине реки Кулу, путешествие по которой стало частью нашей экспедиции, богатейший животный и растительный мир, что делает эти места привлекательными для ученых самых разных профилей. Там же находится Гималайский институт научных исследований «Урусвати» («Свет утренней звезды»), основанный еще в начале прошлого века Николаем Константиновичем Рерихом. Посещение мест, связанных с именем этого великого человека, оставило незабываемые впечатления, институту Рериха я подарил свои фотографии.

Предполагаю, что в горных труднодоступных местах таится ещё немало не описанных, не известных науке видов бабочек, и потому следующей весной хотелось бы вернуться в этот регион. Маршрут, который мы обычно определяем зимой, в этом году намечен заранее – Западные Гималаи, долина реки Кулу…

— Александр Борисович, большое спасибо за интервью. Желаем вам неиссякаемой физической бодрости и оптимизма, удачи в научных поисках, редких фотокадров.

Интервью: Лариса Гордеева.