27 марта исполнилось 20 лет, как от нас ушел выдающийся ученый, доктор физико-математических наук, академик РАН, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Демидовской премий Борис Викторович Раушенбах.
Народы России и многих зарубежных стран восхищались гениальностью Раушенбаха, его простотой и скромностью. Особое уважение и гордость он снискал у российских немцев. Имя его долгое время держалось в секретности, но и после ее снятия, несмотря на все звания и награды, он не мог рассчитывать на то, что его когда-нибудь поставят в один ряд с Королевым и Келдышем в силу того, что он никогда не скрывал своего происхождения.
Дискриминацию Раушенбах ощущал до конца своей жизни. В день своего 85-летия он писал: «На одной неделе сошлись два юбилея – мой и Зельдина, прекрасного актера и не последнего в стране академика. Его награждают, мне присылают телеграмму. Фамилия что ли моя до сих пор вызывает подозрение?»
Любовь к своему народу Борису Викторовичу привили родители. Он вспоминал: «Однажды я совершил не совсем этичный поступок по отношению к нашим знакомым, мелочь какая-то. Обычно на это не обращали внимания, но отец заметил, отчитал и произнес с упреком: «Ведь ты же немец, как тебе не стыдно!» Эта фраза засела во мне на всю жизнь. Когда я поступал не лучшим образом, родители умели очень обидно дать знать об этом так, что я чувствовал себя буквально подлецом. Мать приговор выносила однозначно: «Это не по-немецки!»
Невысокого роста, с прекрасно слепленной головой: крутой лоб, виски с проседью, всегда выбритый подбородок. Сосредоточенный взгляд. Человек очень живой и очень спокойный одновременно. И еще – удивительное благородство движений – таким его запомнили все, кто имел счастье с ним общаться.
Бориса Викторовича нет с нами уже 20 лет. А его мысли, речи, суть его работ, мечты и сегодня живут, будоража умы ученых – физиков и математиков, историков и психологов, искусствоведов и художников, священников, любознательных и активных людей, которые берут в руки его книги, читают статьи, вспоминают встречи и беседы с ним.
Его мировоззрение, характер мышления, требовательное и пытливое отношение к себе, к людям, к науке, культуре, к миру в целом, раскрываемые в его многосторонней деятельности, в его исследованиях, книгах, не только углубляют наше миропонимание, но и заставляют оглянуться на себя и в чем-то подтянуться. Он был одним из тех, кто открыл человеку дорогу в космос, изменил пространство жизни человека видением действительности.
Б.В. Раушенбаху удалось исследовать и решить множество новых, до него неизвестных проблем, выдвинутых освоением космоса. Он решил вопросы устойчивости полета космических кораблей и, что особенно важно, впервые в мире разработал теорию управления движением в космическом пространстве. Благодаря возможности ориентации полетов и коррекции движения межпланетных станций были впервые получены снимки оборотной стороны Луны, активно проводились исследовательские работы межпланетных станций «Марс» и «Венера». Без разработанного им автоматического и ручного управления космическими аппаратами не могли бы состояться те работы, которые осуществляются в космосе сегодня. Создавая принципиально новое, иное, он безжалостно ломал устоявшиеся нормы.
История семьи
Родился Борис Викторович 18 января 1915 года в Петербурге. Родители не рассказывали историю своей женитьбы, это было не принято. «Я знал, – писал Борис Викторович, – что отец приехал с Волги, а мать – из Прибалтики».
Предок Б.В. Раушенбаха по отцовской линии пересек границу Российской империи в 1766 году по приглашению Екатерины II. За переезд на свободные российские земли выплачивалась денежная компенсация. Бухгалтерские книги тех времен хранятся в педантичной Германии и сегодня, и по ним можно найти каждого пересекшего границу по зову российской императрицы. В этих списках значится и прадед Бориса Викторовича – Карл-Фридрих Раушенбах. Известно, что Екатерина пожелала, чтобы немцы переезжали в Россию семьями. Молодые люди, рискнувшие переселиться в неведомую страну, должны были срочно жениться. Женился и Карл-Фридрих. Копия свидетельства о браке хранится в семье, а оригинал – в церкви Германии.
Мать Бориса Викторовича, Леонтина Фридриховна, урожденная Голик, происходила из прибалтийских немцев. Родилась в Эстонии на острове Саарема. Наряду с русским и немецким языками владела французским и эстонским, играла на фортепиано. Перебравшись в Петербург, устроилась гувернанткой в состоятельную семью. Отец, Виктор Яковлевич (деда по отцовской линии звали Якоб, на русский лад – Яков, мать тоже со временем стала не Фридриховной, а Федоровной), родом был из Саратовской губернии, с Поволжья. Образование он уехал получать в Германию, потом вернулся в Россию и более 20 лет проработал на фабрике «Скороход» в Санкт-Петербурге.
Как известно, у немцев ребенку дают несколько имен. Два имени при рождении получил и Борис Викторович. Родители считали, что, живя в России, детей нужно учить русскому языку и давать им русские имена. Поэтому Раушенбах стал Борисом-Иваром.
Отец много времени отдавал работе, воспитывала Бориса мать. Была она женщиной строгой, но справедливой. Энергичная, жизнерадостная, остроумная и веселая, она требовала выполнения возложенных на Бориса с сестрой обязанностей, не терпела фальши. Своим примером привила детям способность не терять мужества в любых обстоятельствах. Могла и подзатыльник дать, но, как вспоминал Борис, всегда за дело.
В 1930 году ушел из жизни отец. Все заботы легли на плечи матери. В семь лет Борис пошел в школу. В это время в Петрограде славились три конфессиональные школы, в которых хорошо было поставлено преподавание на немецком языке. Формально Раушенбах принадлежал к гугенотам, кальвинистам и поэтому был зачислен в реформаторскую школу. Вместе с матерью дети посещали церковь, правда, нерегулярно, в основном на Рождество и Пасху.
Детство Бориса, особенно после смерти отца, было бедным, хотя сам он утверждал, что сравнительно счастливым. Игрушек не было, кроме медвежонка, которого он сохранил личным талисманом на всю жизнь. Мишка повсюду сопровождал Раушенбаха, даже на запусках ракет на Байконуре. Борис Викторович завещал при похоронах положить его в гроб. Я был свидетелем того, как Вера Михайловна, жена Раушенбаха, исполнила эту просьбу.
Становление исследователя
В какой-то момент советская власть пришла к мысли о ненужности немецких школ, и их сделали русскими. Затем появилась идея давать ученикам специальность еще в школе. Раушенбах выбрал топографическое отделение и стал бы топографом, если бы закадычный друг Савка Щедровицкий не предложил Борису «сматываться». Слово «топограф» для друзей стало ругательным, типа «дурак». Отыскали они немецко-польско-еврейскую школу, именуемую школой для лиц, плохо знающих русский язык, которую Борис и закончил.
«Это было смешно, – вспоминает Борис Викторович, – ибо в семье основным языком был русский». В городе в это время имели место антинемецкие настроения, и родители боялись за сына. Сам же он в отношении языков не испытывал никаких проблем и отлично владел ими. А благодаря няне-эстонке говорил и на эстонском.
После окончания школы год отработал столяром-сборщиком на Ленинградском заводе № 23 и в 1932-м поступил в Ленинградский институт инженеров гражданского воздушного флота. Досрочно сдав выпускные экзамены, Раушенбах переезжает в Москву и в 1937 году поступает на работу в Ракетный научно-исследовательский институт. Занимается проблемами устойчивости крылатых ракет в полете, а с 1938 года – работами, связанными с созданием полевой ракетной артиллерии – «Катюшей».
После выхода Указа Верховного Совета СССР, объявившего советских немцев шпионами и диверсантами, Борис Викторович в сентябре 1941 года избежал депортации, оформив командировку в Центральный аэродинамический институт, который в ноябре эвакуировали в Свердловск. За месяц до начала войны он женился на Вере Михайловне Иванченко.
«В ЗАГСе у невесты спросили, – вспоминает Борис Викторович, – какую фамилию она хочет взять. Конечно, свою, нормальную, украинскую, но мама Леонтина Федоровна настояла, и совершенно правильно – никаких Иванченко. И я тоже желал, чтобы Вера Михайловна взяла мою фамилию – Раушенбах». Никто из них не догадывался, сколько лишений и горя выпадет на жену российского немца, хотя она и украинка. Вера Михайловна уехала вслед за мужем в ссылку. Более 55 лет она была с ним
и в счастье, и в страданиях.
Владимир Ауман
>> Продолжение следует.
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
