Жизнь немецкой вдовы Марии Шевалье

В августе исполнится 95 лет Марии Яковлевне Шевалье, в девичестве Эльзенбах. Дата важная, «круглая», но 66 лет из нее приходится на вдовство.

О том, как складывалась жизнь Марии Яковлевны, мы беседуем с ее младшей дочерью Татьяной Петровной Кубенко (Шевалье). В Германии они живут вместе.

– Мама родилась в Саратовской области, в городе Энгельс, 8 августа 1927 года. Семья была простая, многодетная, трудовая. У бабушки Магдалены и дедушки Якова родилось 13 детей, но выжили только пятеро: Иван, Амалия, Анна, Мария и Ригус. Остальных забрал страшный голод 30-х годов. Дети рождались и умирали или доживали до годика, а потом из-за истощения погибали. Мама рассказывала, как в страшную незабываемую ночь одна из ее сестренок плакала и просила есть. Ничего не оставалось, как говорить ей: потерпи, поспи, ничего нет дома, ни кусочка. К утру ребенок умер. Отец бродил по степи, искал семена трав, колосья, чтобы как-то прокормить семью. Но этого, конечно, не хватало, все страдали от голода. Особенно тяжелым был 1933-й год.

Больше свою мать не увидели

Голод пережили, оставшиеся пятеро детей подросли и окрепли. Но наступил 41-й год.

– Когда началась война, маме было 14 лет, а ее сестре Анне – 16, – рассказывает Татьяна Петровна. – Девочек забрали в трудовую армию на Урал.

С матерью оставили только восьмилетнего Ригуса. Наш дед Яков тогда уже был в трудармии. Мама, рассказывая о его судьбе, не просто плакала, а кричала, так что мы ни разу не могли дослушать до конца эту историю – маму надо было успокаивать. Знаем только, что наш дед упал в шахту, и его там перемололо, даже хоронить было некого и нечего. Когда в трудармию забирали девочек, бабушка Магдалена бежала за телегой и умоляла оставить хотя бы младших. Но её мольбы никто не услышал. Дочери больше никогда не увидели свою маму: она вскоре умерла, а Ригус ходил по дворам и просил хлеба или картошечки…

Татьяна Петровна говорит, что дядя не мог рассказать, как он потом оказался в Тюменской области. Здесь он повзрослел, женился. Здесь же родилась их старшая дочь Лидия. Когда Ригус Яковлевич Эльзенбах узнал, что его сестры Анна и Мария живут в Казахстане, в селе Новоалексеевка Кустанайской области, он немедленно решил ехать к ним.

Чтобы не пропасть одной

Татьяна Петровна восстанавливает детали семейной истории, как ее мама и тетя Аня перебрались в Новоалексеевку из Нижнего Тагила. В этом городе долго тянулась их трудармейская биография, здесь же они встретили своих мужей: тетя Аня – Кондрата Ивановича Моора, а мама – нашего папу, Петра Антоновича Шевалье. У дяди Кондрата в Новоалексеевке были родственники, и они решили ехать туда. А мои родители не успели – папа умер в 1956 году в возрасте 32 лет. Сказались тяготы трудовой армии, у него были простужены почки. «Сгорел» за месяц, оставив маму вдовой в 29 лет с четырьмя детьми. Сейчас ей 95 – и все эти годы она вдовствует.

Татьяна знает отца только по маминым рассказам. Она родилась в 1955-м году, а отца не стало в 56-м.

– Папа был жизнерадостным человеком, очень хорошо играл на гармони. После работы брал её в руки, и старшие дети танцевали под его музыку. Отец очень хотел, чтобы семья жила в достатке. Огромной радостью за многие-многие годы стала покупка велосипеда. Папа по очереди катал на нём детей. Я была самой маленькой в семье, поэтому рассказываю со слов старших. Отец так и не успел найти своих братьев. Их в семье было трое. Рано остались сиротами. Во время войны всех их разбросали по разным местам. После победы они ничего друг о друге не знали, поэтому и мы не имеем никаких сведений о родственниках по линии отца.

Когда Мооры уже обустроились в Новоалексеевке, помогли переехать и нам, выделили из своего хозяйства корову.

– Мама сразу пошла на работу в детский сад и трудилась там до выхода на пенсию, – вспоминает Татьяна Петровна. – Была истопником, прачкой, нянечкой.

Она брала нас с Лидией в детсад – так было легче нас поднимать. Жили в землянке, бедно, особенно в первое время. Мама, как могла, старалась ради нас. Осенью подрабатывала на току, разгружала машины с зерном, которого давали немного в качестве оплаты, и мы всегда были с хлебом.

В Германию!

Массовый отъезд этнических немцев в Германию пришелся на годы, когда даже не очень обеспеченные семьи перестали думать о том, где взять кусок хлеба. Никто не голодал, все были обуты и одеты, но многие решили переселиться на историческую родину. Из детей Марии Яковлевны только дочь Лидия осталась в Казахстане. Татьяна с мужем Виктором уехала в 1998 году.

– Конечно, жизнь в Германии разительно отличалась от пережитого мамой в молодости. Но годы были уже не те, чтобы сильно радоваться и начинать все сначала. Тетя Аня умерла в возрасте 64 лет. Дядя Ригус дожил до 76. Теперь из семьи своих родителей – Магдалены и Якова – жива только наша мама.

Эти слова Татьяны могла бы дополнить народная мудрость, что иногда нехватка женского счастья, вдовство вознаграждается долголетием.

«Когда мама подняла нас на ноги»

– Наша мама – молодец, – говорит Татьяна. – Она нас всех четверых вырастила. Как могла, помогала нам учиться. Витя, старший мой брат, уже умер. Петя живет в Германии, в Дюссельдорфе, Лида – в Казахстане, в Костанае. Все мы устроились в жизни, когда мама подняла нас на ноги.

Людмила Фефелова

Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia