«К российским немцам как к особому народу я бы хотела принадлежать»

Е.З.: Ирина, связываешь ли ты своё будущее с Казахстаном?

И.Ш.: Да. Хотя у меня есть и мечта пожить в Европе.

Е.З.: В Германии?

И.Ш.: Нет, меня больше привлекают Франция, Италия. Париж для меня, как и для многих, город мечты, хотя на самом деле он, может быть, не такой. Мне очень интересна античная культура, отголоски которой я надеюсь ощутить в Италии, особенно в Риме.

Е.З.: Живут ли у тебя в Германии родственники?

И.Ш.: Да, тёти и дяди. Но связи я с ними не поддерживаю.

Е.З.: Не хотелось бы посетить их?

И.Ш.: Да, хотелось бы, но своих родственников я практически не знаю, и они меня почти не помнят.

Е.З.: Ты увлекаешься изучением иностранных языков. Но немецкий не изучаешь

И.Ш.: Я изучала немецкий в школе. Но очень плохо его помню. В моём детстве не было рядом людей, которые привили бы мне любовь к немецкому языку.

Е.З.: А были ли люди, которые вызвали у тебя отторжение от немецкой культуры?

И.Ш.: Нет, таких не было. С детства я привыкла ощущать себя немкой. Родственники говорили мне, что я немка. Хотя и не учили немецким обычаям. И, получая паспорт, я выбрала именно эту национальность, хотя мои родители разной национальности: отец немец, а мама русская.

Е.З.: Испытываешь ли ты потребность общения именно с немцами?

И.Ш.: Нет.

Е.З.: Конечно, люди тянутся друг к другу, в первую очередь, из душевной симпатии, а не из национального фактора</b />

И.Ш.: Да, среди моих друзей и русские, и казахи, и немцы, и украинцы Национальность не главное. Я даже не задумываюсь о национальности своих друзей. Хотя о своей иногда задумываюсь

Е.З.: Что значит для тебя быть казахстанской немкой?

И.Ш.: Быть оторванной от немецкого языка, при этом имея возможность изучать его, но не испытывая к нему тяги как к родному. Понимать некоторое несоответствие своего этнического мироощущения записи о национальности в паспорте.

Е.З.: Чувство родины у тебя связано с Казахстаном?

И.Ш: Да, Казахстан для меня единственная родина, которую я очень люблю.

Е.З.: Что значит для тебя Германия?

И.Ш.: Это практически чужая страна. Но я остро сожалею, что с детских лет не стала обладателем двух культур. Ведь я могла бы быть двуязычным человеком, если бы в семье говорили и на немецком. Когда я вижу, что карагандинские немцы так стремятся в Германию, я испытываю радость за них, ведь у них так развито чувство национальной гордости, национальной идентичности. Но я боюсь, что на исторической родине их воспримут как русских.

Если бы я знала немецкий язык, то мой интерес к немецкой культуре, думаю, был бы высок.

Е.З.: Не стоит ли начать изучать немецкий?

И.Ш.: Нет, я не в силах поменять местами причину и следствие. У меня не столь сильный интерес к германской культуре, чтобы начать углублённо изучать немецкий язык. Мне нужен сильный стимул для этого. Если бы мне предложили определённую работу в Германии, я бы серьёзно занялась немецким.

Е.З.: Существует ли для тебя понятие «национальность»?

И.Ш.: Боюсь, что у меня отняли конкретное ощущение собственной национальности. И само понятие «национальность» для меня имеет небольшое значение.

Е.З.: Ирина, есть русские, есть немцы, а есть так называемые «российские немцы», или «русские немцы» Это потомки германских немцев, эмигрировавших в своё время в Россию. К настоящему времени российские немцы сложились в особый народ, представители которого зачастую, но не всегда двуязычны. Российские немцы живут сейчас не только в странах СНГ, но и в первую очередь как обратные эмигранты в Германии, а также в Прибалтике, Финляндии, Израиле

И.Ш.: Российских немцев можно понимать как особый народ?

Е.З.: Да, конечно.

И.Ш.: А есть ли среди российских немцев чисто русскоязычные?

Е.З.: Да. И есть люди, говорящие только на немецком языке. Русскоязычные немцы, безусловно, способны содействовать российско-немецкой культуре. Как отмечает в своей книге «Помни имя своё» Герольд Карлович Бельгер, способствовать развитию, к примеру, национальной литературы, служить ей можно и с помощью другого языка.

И.Ш.: Может быть, мои внутренние метания я и немка, и не немка одновременно переросли в равнодушие к национальности Не была ли это защитная реакция от ненужных болезненных размышлений?..

К российским немцам как к особому народу я бы хотела принадлежать. Хочу быть такой немкой. Если можно оставаться и русской, и не прятать в себе немецкое, это очень интересно и правильно. А, главное, не вызывает психологических трудностей.

Елена Зейферт