Век, стирающий краски

von

17 февраля, 2023

О художнице Магде Нахман (1889-1951 гг.)

Нацисты в Германии сожгли её полотна, в России чудом уцелела лишь одна её картина, многое безвозвратно кануло на Лубянке, как, например, конфискованный у Анастасии Цветаевой портрет Эфрона. Но она стойко через всю жизнь пронесла любовь к творчеству и вошла в историю не только представителем искусства Серебряного века, но и авангарда в Германии и становления искусства живописи в Индии. Интервью о художнице Магде Нахман-Ачария мне дала Наталья Микаберидзе, с которой я несколько лет состояла в переписке. Она увлечённо занималась своей родословной и любезно делилась со мной изысканиями. Недавно Натальи Александровны не стало, и эта публикация – дань светлой памяти о ней. Магде Нахман-Ачария Наталья Микаберидзе приходилась внучатой племянницей по материнской линии.

Картина, объединившая семью

Творчество Магды Нахман-Ачария принадлежит к потерянному поколению художников, чьи судьбы после революции сложились трагически. Сегодня память о них возрождается. Стремление вернуть зрителям наследие художницы объединило рассеянную по миру семью. Дважды потомки сестер Магды Нахман встречались у мистической картины «Крестьянка». В 1946 году она чудом избежала расправы советских чиновников от искусства. Это единственная работа Магды, сохранившаяся в России. В 1916 году накануне русской революции художница интуитивно изобразила ярко-зелёную буйную листву тропического леса Индии – а со своим будущим мужем-индусом познакомилась намного позже. Выходит, в ней она предугадала свою судьбу. Состав родственников на обеих встречах менялся, те, кто не успел посмотреть картину в Петербурге, побывали на выставке в Москве.

Первая встреча в 2016 году состоялась в Русском музее в Санкт-Петербурге, куда приезжали из Лондона кузины Н.А. Микаберидзе Софи и Маргрет.
В сентябре 2020 года на выставке в Москве в Третьяковской галерее «Шедевры из Казани. От Рериха до Кандинского» присутствовали потомки сестры Эрны фон Кнорре из Питера и Сибири.

Дети воспитывались в лютеранской вере

«Магда – младшая сестра моей прабабушки Элеоноры фон Шмидт, урожденной Нахман. Их мать – Клара фон Редер – происходила из обедневшего рода прибалтийских немцев. Отец – Максимилиан Нахман – иудей, уехал в Петербург из Риги, закончил юридический факультет Петербургского университета, получил степень магистра права, стал присяжным поверенным, вел дела многих зарубежных солидных фирм в Петербурге, в том числе Товарищества братьев Нобель.

Когда они поженились, Клара поставила мужу условие: воспитывать детей в лютеранской вере. В семье родились четыре девочки и трое мальчиков. Все они были прихожанами церкви Св. Екатерины, блестяще учились в Аннешуле, были многосторонне одаренными и получили по несколько высших образований. Семья была дружная и поддерживала друг друга в тяжелые времена после революции и преследований в 30-е годы.

Впервые я услышала имя Магды Нахман от моей мамы Эрны. Маму назвали так в честь сестры бабушки Эрны фон Кнорре. Бабушка Элеонора рассказывала маленькой Эрне, что ее младшая сестра вышла замуж за индийца и уехала из России. Но больше ничего семья в России о судьбе Магды не знала».

Сохранить наследие

Я интересовалась историей своей семьи с юности. И вот летом 2013 го-
да на сайте Торонтовского журнала славистов обнаружила статью Л. Бернштейн и Л. Неклюдовой «О переписке Магды Нахман и Юлии Оболенской».

В примечании было сказано, что Л. Бернштейн работает над биографией Магды Нахман. Я сразу связалась с Линой, проживающей в США, и произошло чудо. Чуть опередив меня, ей написала из Лондона моя кузина Софи Сейфалиан. Лина передала нам контакты друг друга, и с тех пор нити судеб семьи стали распутываться стремительнейшим образом.

Унесённые революцией

«В 1921 Магда вышла замуж за индийского революционера, борца за независимость Индии из касты брахманов, М.П.Т. Ачария, с которым познакомилась в Москве, когда служила переводчицей во время Второго Конгресса Коминтерна. Ачария оказался в России в 1918 году с группой соратников, искавших поддержки у большевиков в своей освободительной борьбе против Великобритании за независимость Индии. Из-за насильственных методов большевиков с советской властью у него возникли разногласия». Вместе с Магдой они покинули Москву и осенью 1922-го обосновались в Берлине.

«Магда немного зарабатывала живописью. Лишения, испытанные ею в России, продолжались. Тем не менее у художницы успешно прошла персональная выставка осенью 1928 года в галерее Дж. Каспар. Положительную рецензию на нее дал Владимир Набоков: «Человек, у которого есть чувство красок, счастлив в счастливом мире, где проливной дождь – не предвестник насморка, а прекрасный перелив на асфальте, и где на ничтожнейшем предмете обихода горит обольстительный блик». К сожалению, нам не удалось найти ни одной картины, упомянутой Набоковым».

Творческое наследие Магды в Германии

«После прихода Гитлера к власти оставаться в Германии стало небезопасно. В январе 1934 г. они получили британские паспорта, которые дали возможность уехать в Швейцарию, где жила сестра Магды, Адель. Через некоторое время семья поселилась в Индии. В Бомбее Магда стала членом художественного общества. О судьбе её творческого наследия в Германии известно немного. Она числится в списке участников выставки, устроенной нацистами в 1937 году, «Дегенеративное искусство», работы которых были сожжены во дворе Берлинской пожарной части. Нашим поискам содействует «Свободный университет Берлина», но работа еще не окончена. Я верю, что в частных коллекциях Германии сохранились неизвестные произведения Магды, активно работавшей в Берлине с 1922 по 1934 гг. У Волошина в Коктебеле ее прозвали Тишайшая, этой маленькой леди восхищался Бомбей. Она сохранила преданность искусству, верность своим принципам. Я хотела бы отдать ей должное и как художнику, и как сильной женщине, не сломленной жизнью, что характерно для всей нашей семьи».