Алматы всё чаще называют не просто крупнейшим городом страны, а её финансовым ядром – местом, где формируются ключевые решения, создаются новые финтех-экосистемы и концентрируется профессиональный капитал, определяющий развитие экономики Казахстана. На фоне активной цифровизации, роста безналичных операций, реформирования регулирования и институциональных изменений именно Алматы остаётся точкой, где пересекаются интересы банков, инвесторов, технологических компаний и международных партнёров.
Как изменился финансовый сектор за последние годы, какие реформы стали ключевыми и что сегодня определяет конкурентоспособность Алматы как регионального финансового центра? Об этом DAZ поговорила с Ульфом Вокуркой – членом Совета директоров АО «Қазақстан темір жолы», независимым директором АО „KEGOC“ и бывшим руководителем представительства Deutsche Bank в Казахстане. Его взгляд объединяет тридцатилетний опыт наблюдения за развитием страны и глубокое понимание того, как взаимодействуют экономика, финансы и городская инфраструктура.
– Г-н Вокурка, как бы Вы охарактеризовали текущие тенденции развития финансового сектора Казахстана? Какие направления развиваются наиболее динамично?
– За последние 3-4 года финансовый сектор Казахстана переживает значительную трансформацию. После пандемического спада экономика вернулась к росту, и реальный ВВП Казахстана вырастал как в 2023 так и в 2024 годах около 5% на фоне высоких цен на сырьё и устойчивых инвестиций.
Банковская система тоже стала стабильнее: уровень проблемных кредитов снизился до 3,2%, а банки укрепили свою капитализацию и свою ликвидность. В результате за три года банковские активы выросли почти на 15% и сегодня составляют 67 трлн тенге. Но в секторе сохраняется высокая степень концентрации, если всего ТОП-10 банков представляют собой 89% активов всех банков в стране.
С другой стороны, конкуренция растёт: появляются финтехи, новые провайдеры финуслуг и новые услуги для бизнеса и частных клиентов. При этом ключевыми направлениями роста являются ускоренная цифровизация розничных платежей и финтех-экосистем, рост безналичных операций и онлайн-банкинга. Лидеры в этом сегменте, такие как Kaspi.kz, Халык и др., сделали финансовые сервисы такими же удобными, как мессенджеры или доставка еды. Наблюдаем определённое оживление фондового рынка в стране и приток международных инвестиций.
Всё это произошло благодаря тому, что в Казахстане усилили регуляторную базу финсектора, как это подтверждает новейшая оценка Международного Валютного Фонда.
– Алматы традиционно называют «финансовым сердцем» страны. Какие ключевые факторы, на Ваш взгляд, сегодня формируют статус Алматы?
– В этом отношении Казахстан и Германия очень похожи друг на друга. У нас Берлин – столица и политический центр, а Франкфурт-на-Майне – однозначно банковский центр не только Германии, а всей Еврозоны, поскольку уже более 25 лет здесь находится Европейский Центральный Банк.
Такое же разделение ролей наблюдаем между Астаной и Алматы.
В последнем имеется наибольшая концентрация банков и финансовых институтов – головные офисы почти всех системных банков и биржа Kazakhstan Stock Exchange (KASE) находятся в Алматы, а также штаб-квартира Евразийского банка развития.
Во-вторых, в Алматы имеется огромный кадровый потенциал: лучшие экономические вузы и бизнес-школы готовят специалистов в городе, это обеспечивает финсектору сильный фундамент.
И, наконец, инфраструктура и географическое расположение Алматы тоже положительно влияют на финансовый сектор – у города развитая бизнес-инфраструктура, удобная логистика и исторически сложившаяся репутация центра финансовых услуг с тесными отношениями с зарубежными банками и бизнес-партнерами.
– Какие изменения произошли в финансовой инфраструктуре города в последние годы? Насколько они усилили конкурентоспособность Алматы на региональном уровне?
– В последние годы в Алматы имела место как технологическая, так и институциональная и рыночная трансформация финансовой структуры.
Во-первых, биржевая платформа Kazakhstan Stock Exchange (KASE) перешла на расчет по схеме T+2, что привело KASE в соответствие с торговыми конвенциями других крупных финансовых центров, упрощая и ускоряя взаиморасчеты между KASE и казахстанскими и зарубежными инвесторами.
Во-вторых, здесь создаётся более прозрачная правовая среда: введён закон о цифровых активах и развиваются нормативы по цифровым финансовым активам.
В-третьих, улучшена деловая и физическая инфраструктура: Алматы принимает инвестиционные форумы и размещает целый ряд региональных офисов зарубежных банков и международных институтов развития.
И наконец – в нишах исламских финансов, зеленых облигаций и ESG-инструментов появляются всё чётче конкурентные преимущества города, что тоже связано с вышеназванными приоритетами этого финансового центра страны и всей Центральной Азии.
Конечно, остаются вызовы, например, конкуренция KASE с МФЦА и AIX: часть международных операций уходит в Астану. Тем не менее, МФЦА тоже вносит вклад в развитие Алматы, поскольку банки Алматы активно работают с AIX через свои филиалы и дочки в МФЦА и обслуживают новых инвесторов дистанционно, не покидая город.
– Как Вы оцениваете работу финансовых институтов, расположенных в Алматы? Удалось ли им адаптироваться к новым вызовам?
– За минувшие 4-5 лет фининституты в Алматы столкнулись с четырьмя ключевыми вызовами и, на мой взгляд, проявили достойную адаптацию.
Во-первых, пандемия 2020–2021 гг. Локдауны ударили по общей бизнес-активности и по качеству кредитных портфелей всех банков, но были быстро запущены кредитные каникулы и программы льготного рефинансирования для населения и МСБ, что помогло избежать очередного кризиса среди системно значимых банков и массового оттока вкладов.
Дополнительно доверие к банкам не только в Алматы, но и по всей стране поддерживала и поддерживает по сей день система гарантирования депозитов, в которой сейчас страхуются вклады физлиц до 10 млн тенге по текущим счетам и до 20 млн тенге по сберегательным депозитам.
Во-вторых, фининституты успешно справились с геополитическим шоком 2022 года. Полномасштабная война, санкции и вызванная ими повышенная волатильность тенге потребовали от банков более жёсткого управления своей ликвидностью и присущими банковским сделкам рисками. Одновременно эти геополитические факторы дали сильный толчок в сторону повышенного спроса на брокерские услуги, оказываемые финансовыми институтами своим розничным и корпоративным клиентам.
В-третьих, пришлось банкам справляться с инфляционным давлением и с более жёсткой монетарной политикой Национального Банка. Годовая инфляция в Казахстане в 2022 году превышала 20%, а банки подстраивали оперативно свои депозитные и кредитные продукты и частично перераспределяли активы в высокодоходные гособлигации.
В-четвертых, во многих банках имели место структурные реформы и волна цифровизации финансовых услуг. Регулятор довёл внедрение ключевых норм Basel III, усилил требования к капиталу и ликвидности, и в результате средний коэффициент достаточности капитала банковского сектора держится существенно выше минимальных нормативов (порядка 20–24% против регуляторного минимума). При этом доля проблемных кредитов (NPL90+) по системе в целом опустилась до уровня 3%.
Хорошим примером цифровизации и автоматизации является Kaspi.kz и его мультиприложение; уже в первом полугодии 2020 года среднее количество пользователей в месяц (MAU) данного приложения достигло 7,8 млн, а до 90% клиентских транзакций шло через него. Вот что называется завоевать преимущество первопроходца и умело воспользоваться им!
Да, конечно, остаются и задачи, которые банкам надо решить в ближайшие годы. Я бы включил в список таких задач дальнейшую автоматизацию внутренних бизнес-процессов, расширение доступа физлиц и субъектов МСБ к разным формам долгосрочного финансирования, которые помогли бы избежать попадания в «долговую яму», и снижение уязвимости финансового сектора страны к любым внешним шокам. Но исходя из того, как институты адаптировались за последние три-четыре года, можно с уверенностью говорить, что они готовы к новым вызовам.
– Как Вы оцениваете текущую ситуацию на фондовом рынке Казахстана?
– По моим любительским наблюдениям казахстанский рынок акций прошел фазу перезагрузки: индекс KASE в 2023 году вырос почти на 30%, а в 2024-м прибавил еще около трети, в результате чего капитализация рынка акций на бирже достигла порядка 33 трлн тенге.
И мне кажется, что это – некое «устойчивое плато», а не разовый всплеск, который уже завтра может снова исчезнуть. Структурно рынок остаётся сырьевым, в котором задают главный импульс мировые цены на уран или на нефть через таких ключевых эмитентов, как «Казатомпром» и «КазМунайГаз», которые остаются главными драйверами индексов местного рынка ценных бумаг.
Второй полюс – это банки и финтех: Halyk Bank демонстрирует двузначную рентабельность капитала, а Kaspi.kz остаётся одной из самых ликвидных казахстанских бумаг на международных площадках. Наконец, растёт также блок эмитентов из сферы инфраструктуры и транспорта: недавние IPO от KazMunayGas и Air Astana, которые приобрели свой листинг на KASE/AIX и на Лондонской фондовой бирже, расширили спектр историй – от энергетики до региональной авиации.
При этом наблюдается рост интереса розничных инвесторов к торговле ценными бумагами и к инструментам, таким как ETF, облигации, акции, что делает розничных инвесторов одним из «основных игроков» на рынке акций. По данным KASE и Центрального депозитария, число счетов физлиц превысило 3,5 млн к началу 2025 года, а доля розницы в обороте акций на бирже достигла около 60–62%. Аналогичный тренд виден и на AIX, где инфраструктура AIX/CSD обслуживает порядка 2 млн розничных счетов.
Параллельно растёт активно рынок облигаций, на котором по оценкам АФК в 2024 году объем размещений корпоративных бумаг увеличился более чем вдвое, что произошло на фоне высоких ставок на банковские депозиты.
Через специализированный сектор KASE Global казахстанскому инвестору стали доступны зарубежные ETF – от золота (GLD_KZ, GDX_KZ) до технологических индексов (QQQ_KZ). Причина сдвига прагматична: доходность акций и облигаций в 2023–2024 годах заметно обогнала вознаграждение на банковские депозиты или доходность от инвестиций в недвижимость, а мобильные приложения банков снизили для розничного инвестора входной барьер для инвестиций.
– Какие реформы или инициативы, на Ваш взгляд, необходимы для увеличения ликвидности и прозрачности казахстанского фондового рынка?
– Я вижу три основные направления: во-первых, следует продолжить приватизацию крупных госкомпаний, а также следует увеличивать free float акций тех компаний, которые уже прошли этап IPO.
Например, у «КазМунайГаза» на рынке находится около 3% акций, что очень мало для того, чтобы успешное корпоративное развитие находило своё адекватное отражение также в биржевом курсе акций. Поэтому было бы вполне логично, если такие эмитенты постепенно увеличивали бы долю своих бумаг в свободном обращении, что хотелось бы увидеть у КМГ или у KEGOC, а также у будущих эмитентов программы приватизации – КТЖ, QazaqGaz, Samruk-Энерго.
Во-вторых, считаю целесообразным дальше развивать возможности для упрощённого листинга и предусмотреть определенные налоговые стимулы для IPO среднего частного бизнеса при жёстких требованиях к МСФО-отчетности и в части института независимых директоров в органах управления таких эмитентов.
В-третьих, биржам следует дальше развивать диапазон предлагаемых инвесторам инструментов инвестирования и своевременно адаптировать свою инфраструктуру для потребностей нового поколения инвесторов.
Почему бы не ввести фьючерсы на индекс и на отдельные акции, почему бы не допустить маржинальную торговлю или почему бы не организовать, с учетом возросшего по евразийскому материку спроса, удлинённый торговый день?
Надеюсь, что в скором будущем мы увидим технологическое сближение KASE и AIX со «сквозным» доступом брокеров на оба рынка ценных бумаг в Казахстане. Это напрямую отвечало бы на некоторые текущие проблемы рынка, если задуматься об ограниченном наборе ликвидных бумаг, о фрагментированной инфраструктуре торговых площадок или об ограниченной вовлеченности части населения в процесс инвестирования в ценные бумаги.
И, кстати, последнюю «болячку» можно было бы излечить ускоренно, если финансовое образование стало бы системной частью школьных и вузовских программ обучения для формирования культуры долгосрочного (а не спекулятивного) инвестирования.
– Г-н Вокурка, благодарю за содержательную беседу.
Олеся Клименко
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
