Встреча с этой удивительной женщиной началась со слов: «У меня, если признаться, ничего так особо и не болит. Просто старость пришла как-то неожиданно!». Карагандинке Эльзе Петровне Гуссар скоро исполнится 89 лет, 70 из которых она прожила в Казахстане.
/Фото автора//Эльза Петровна Гуссар./
Мама Эльзы Петровны была немка, а папа-эстонец. Семья жила под Псковом. Родители разошлись и не общались. Эльза Гуссар знает о своем отце только то, что Петр Томсович погиб под Сталинградом. Мама ее была связисткой и работала на телеграфе. Жизнь текла размеренно, мама трудилась, а дочь училась, до тех пор, пока в 38-м году маму не арестовали.
«Вот такое было время. Что-то надо было придумать, вот ее и обвинили в том, что она якобы когда-то кому-то сказала о том, что на базаре колхозные товары дороже. Маму арестовали и отправили в Ленинград. В этом городе тогда была «тройка». Знаете, что это такое? Это когда три представителя судебной власти, сидят и решают дальнейшую судьбу человека. И вот эта «тройка» решила наказать мою маму. Она не понятно за что получила десять лет, которые и отсидела на Урале», — вспоминает со слезами на глазах Эльза Гуссар.
Пока мама находилась в заключении, девушка жила у крестной. Благодаря ей Эльза на одни пятерки закончила школу, и в 1940 году поступила в Московский гидрометереологический институт. Счастливая студенческая жизнь была в полном разгаре, но началась война. Про учебу пришлось забыть. Осенью 1941 года Эльзу выслали в Казахстан.
Одна-одинешенька
«Сначала я попала в Осакаровский район в 9-й поселок. Там жили бывшие «кулаки», потом привезли нас, немцев, затем чеченцев. Я была очень маленькая, худенькая, мне никто не давал 18 лет, все думали, что мне 14-15. Люди жалели меня, ведь все ехали большими дружными семьями, а я была одна-одинешенька. При этом я еще была городская, никогда не работала физически. В 1941-1942 году был сильный голод, многие умерли. Я очень хотела жить, поэтому пришла к коменданту, хорошему порядочному человеку и сказала ему: «Что мне делать? Я просто умру с голоду». У коменданта была дочь моя ровесница, это, наверное, сыграло свою роль и спасло меня от голодной смерти. Он направил меня работать в столовую детского дома. Я считалась слабосильной, мешки с картофелем и мукой не могла таскать на себе. Поэтому меня перевели на более легкие работы, я перебирала и чистила овощи, так и выжила. Потом началась трудармия и более тяжелая работа. Я получала такие копейки, на которые можно было купить разве что килограмм муки»,- рассказывает Эльза Петровна.
В 1945 году мастерская, в которой работала девушка, закрылась. Катать валенки для советских солдат уже не было необходимости, поэтому Эльзу перевели в Осакаровку и назначили заведующей трикотажного цеха. Пенсионерка вспоминает, как раз в месяц всем немцам было необходимо приходить в комендатуру и отмечаться.
«Это было унизительно, но изменить это было не в наших силах. Но я могла изменить свою судьбу. И я изменила, переехала из села в Караганду и попала в Карагандинский горный техникум. Так как у меня был второй курс московского института, меня сразу же взяли на второй курс техникума, который я и закончила с отличием», — делится Эльза Гуссар.
Пятно спецпереселенки
В 1948 году после освобождения мама приехала к Эльзе в Караганду и работала портнихой в мастерской, долгие годы до самой смерти в 80-летнем возрасте жила с дочерью. А сама Эльза Петровна всю жизнь проработала в филиале Маркшейдерского института сначала техником, затем научным сотрудником. Личная жизнь женщины не сложилась, она не вышла замуж и не родила детей.
«Те, с кем я была на одном уровне по общности интересов и по взглядам на жизнь, на меня не смотрели, потому, что я была спецпереселенка. Я всегда жила с этим «пятном», которое наложило сильный отпечаток на мою жизнь. Мне даже один парень однажды так и сказал: «Вот если бы ты не была немкой». Но я всегда была немкой и горжусь этим. Мама просила еще в начале 50-х годов поменять национальность на эстонку, она думала, что это как-то сможет изменить мою судьбу, но я отказалась. К сожалению, я не знаю своего родного языка. Мама прекрасно говорила на немецком, но ей просто не с кем было общаться. Люди боялись не то что говорить, а даже думать на родном языке», — делится Эльза Гуссар.
Помощники
Один раз они были в Германии. Но уехать жить туда Эльза Петровна так и не решилась, вмешалась мама, которая сказала: «Нам там нечего делать. Мы с тобой жить в Германии не сможем».
У нее нет родственников, с которыми бы она общалась. Эльзе Петровне сейчас помогают дети и внуки подруги, которая в далекие сороковые приютила у себя в доме интеллигентную девушку. Помощники регулярно приезжают к пенсионерке из Осакаровки, за долгие годы они стали друг для друга родными. Два раза в неделю приходит и социальный работник, который делает уборку, приносит необходимые продукты. Не забывают Эльзу Петровну и в Немецком обществе. Раньше она сама ходила на мероприятия, отмечала праздники, общалась. Сейчас уже более пяти лет Эльза Петровна не выходит из квартиры. Соседка носит ей горячие обеды, которые для Эльзы Петровны готовят в областном обществе Немецкий центр «Wiedergeburt». А на праздники женщине приносят подарки и продуктовые пакеты, часто общаются по телефону, который является для пенсионерки единственным «окошком в свет», ведь она не читает книг, газет и не смотрит телевизор, так как глаза очень плохо видят.
«Я благодарю Бога за то, что на моем жизненном пути попадались только хорошие, порядочные люди. Не могу припомнить, чтобы кто-то мне сделал какую-то гадость. Да, было страшное время, было очень тяжело морально, но все переживается. Несмотря ни на что я считаю себя счастливым человеком!», — делится Эльза Петровна Гуссар.
Ольга Тида
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
