Культура

Книга стихов Елены Зейферт «Имена деревьев» в первую очередь обращает на себя внимание тем, что написана на двух языках – немецком и русском. Елена Ивановна по своему происхождению российская немка. Поэтому немецкий для нее такой же родной, как и русский. Она поэт, прозаик, переводчик, литературный критик.

В Алматы Институтом литературы и искусства имени Мухтара Ауэзова совместно с Союзом писателей Казахстана и Казахстанским отделением ПЕН-клуба был проведен литературный вечер памяти, посвященный 90-летию со дня рождения народного писателя Казахстана, лауреата Президентской премии мира и духовного согласия, номинанта Международного ПЕН-клуба на Нобелевскую премию по литературе Мориса Давидовича Симашко, чьи книги издавались на сорока с лишним языках мира.

Иван с годами все реже вспоминал тот странный разговор с Лидой, когда она в молодости не раскрыла ему какой-то своей тайны, но когда через много-много лет его жене пришла пора оформлять пенсию, он узнал в чём дело и был поражен как молнией этой новостью.

Современный литературный процесс в Казахстане имеет свои отличительные особенности, обусловленные разнообразным национальным составом казахстанских писателей и поэтов, среди них казахи, русские, немцы, корейцы, татары, уйгуры, курды и другие.

- Ой! Божынька, Прясвятая Царица Небесная, - ойкнула баба Нина, да так и осела перед кроватью Тефы. Она с укором посмотрела в глаза больной, - Што ж ты делашь, бесовесная?! - тут что-то надломилось в осторожном сердце бабы Нины, и она первый раз за несколько лет посмела посрамить Теофилию Стефановну.

В схожем, соприродном ключе творит в поэзии и опытный, изысканный, авангардный переводчик Вальдемар Вебер. Вот два спонтанных, мимолётных наброска:

Праздник удался на славу. Доброжелательность, радушие хозяев пришлись всем по душе. И неважно, что в этом доме веселились люди разных национальностей, об этом даже никто и не думал…

Манфред Май живет с семьей в родном городе Винтерлинген (Германия). Его книги переведены на 25 языков мира. Эпиграф «Увидеть себя и окружающий мир по-новому» раскрывает его взгляд на предназначение литературы.

Когда-то я Курту Гейну высказал в письме упрёк: дескать, все наши «бывшие» живут в благополучной, цивилизационной свободной стране, а питают своё творчество воспоминаниями, реалиями, языковой стихией, давними проблемами бывшей родины, которая осталась за шестью перевалами, за семью холмами. Странно…

– Что задумалась, красавица? – улыбнулся Лиде директор, когда «уазик» остановился возле дома Ивана. Его вопрос вывел её из задумчивости. – Какое у тебя образование? – поинтересовался Макар Васильевич.