В августе этого года Нелли Оскаровна отметила свой семидесятилетний юбилей. В Германии немало людей, которым представлять г-жу Косско не нужно. Этот материал для тех, кто не знает об этом удивительном человеке, сделавшем для российских немцев здесь, в Германии, очень много. А также для тех, кто это знает, кто относится к Нелли Оскаровне с уважением и симпатией. А также ради и для самой Нелли Оскаровны, которая заслужила самые громкие эпитеты.
Эпизод первый: под названием «Былое и думы»
Вообще-то о детстве и юности Нелли Косско можно узнать в двух ее книгах, уж очень автобиографичен этот писательский материал. Мне хочется начать с другого: с истории отъезда институтского преподавателя из России в Германию. Точнее, с того, что последовало после принятого решения.
Когда в институте, где преподавала Нелли Косско, узнали о том, что она собирается уезжать, начались репрессии. Это сегодня такие выражения звучат обычно. А тогда… Тогда действительно были репресии: увольнение, изоляция, полное бесправие. Студентов Нелли Оскаровны вызывали к парторгу и без обиняков предупреждали: заметим, что общаетесь с изменницей дипломов вам не видать. Что скрывать: были и такие, что убегали не глядя, заметив вчера еще любимого преподавателя на улице. Но были и такие, которые неслись навстречу. Тогда Нелли Оскаровна сама уклонялась от встреч: не хотела, чтобы у студентов были неприятности. Времена были однозначными: критиковать и разоблачать советский режим являлось делом опасным. Хотя в общем и целом, как не раз говорила Нелли Оскаровна, третья волна эмиграции, к которой она и относилась, была самой странной. Потому что легальной. Ее придумала сама советская власть. Парадоксально, но право претендовать на отъезд давал пресловутый пятый пункт в паспорте «национальность», который вообще-то всегда усложнял жизнь определенного контингента советских граждан.
За спиной отъезжающих дверь захлопывалась наглухо. Бывшая родина для них как бы переставала существовать. Советское государство поддерживало им самим организованную игру и придавало ей остроту. С одной стороны, само того не желая, оно содействовало росту национального сознания, рано или поздно выпуская почти всех желающих, с другой их же и преследовало. В лагеря попадали только самые отчаянные, нарушавшие негласные правила игры. Диссидентов как таковых, без национальной окраски, карали намного более жестоко.
«Жалели вы хоть раз о том, что уехали?» спросила я Нелли Оскаровну. Она ненадолго задумалась, а потом ответила в своей обычной прямолинейной манере: «Нет. Мы выросли в жестком коридоре понятий, ориентиров и возможностей. Введя в эту систему координат социальное положение родителей, столичное или провинциальное происхождение, минимум сведений о своих внешних данных и мозгах и, что самое главное, национальность по паспорту, можно было почти безошибочно прорисовать свое будущее Бесперспективно было жить в такой стране. И опасно…»
Эпизод второй: «На вполне немецких волнах»
В 1976 году Нелли Косско пришла работать на «Немецкую волну».
Вот что вспоминает она о тех временах: «Это был счастливый случай: меня пригласили на интервью, понравился мой русский язык, произношение, но главным козырем оказались мои, в общем-то, очень солидные знания немецкого языка. Они и сыграли решающее значение в решении руководства о приеме меня на работу».
Легко, конечно, не было. Цитирую героиню материала: «Бытует много красивых сказок о том, что в семидесятых годах переселенцев встречали с «распростертыми объятиями и букетами цветов», не так, дескать, как сейчас. К сожалению, не могу подтвердить их достоверность, ибо сказка она и есть сказка. В те (теперь уже далекие) годы, нам, как и поздним переселенцам сейчас, тоже приходилось преодолевать типичные трудности людей, переселившихся из одной страны в другую, которая, вопреки всем надеждам и мечтам, все-таки оказалась чужой и непонятной. Мы знали, естественно, что трудности будут, были готовы к ним, но одно дело, когда ты предполагаешь, а другое, когда сталкиваешься с ними непосредственно, попадая в государство с совершенно иным общественным строем, с другими законами и устоями, культурными и моральными ценностями, с другим языком наконец, который для многих был и надолго, порой на всю жизнь, останется иностранным. Вот тут только и начинаешь осознавать, что все представления об ожидающих тебя трудностях ничто по сравнению с реальностью. А отсюда и все «беды» в материальном и моральном плане: в трудоустройстве, в признании дипломов, стажа, короче во всей процедуре адаптации, «вживания» в германское общество.
Для меня, как и для многих возвращенцев тех времен, тех, кто вообще-то и в СССР всегда отстаивали свой статус немцев, самым неожиданным и страшным ударом было то, что нас здесь не хотели признавать немцами (речь не об официальном признании), а если и соглашались, то только на условиях какого-то суррогата: ну да, конечно немец, но все-таки… Это причиняло почти физическую боль тем российским немцам, которые прошли через трудармию, лагеря, ссылки, тюрьмы и десятки лет жили с клеймом изгоев в советском обществе, но никогда не отрекались от своей национальности, упорно говорили на родном языке, молились на немецком языке Богу, поддерживали народные традиции.
Рана эта долго не заживала, и каждый из нас старался найти свое решение проблемы: кто-то приспосабливался, стараясь вытравить в себе все русское и стать этаким «супер-немцем» (каких, кстати, в Германии и в природе-то уже нет), в ком-то, напротив, дух противоречия одерживал верх, но большинство, как мне кажется, успокоившись и придя в себя после треволнений переселения, поняли, что мы действительно несколько другие немцы не хуже, не лучше, но другие, носители двух великих культур, если хотите. Правда, говоря об этом культурном багаже, многие не делают, увы, различий между понятиями «советский» и «русский», а, следовательно, и картина получается порой довольно уродливой. К сожалению.
… Всякого вначале хватало и диплом не признавали, и учиться в университет пришлось идти в 38 лет, и уборщицей работать, когда из-за возраста отказали в стипендии, а из-за статуса студентки в социальном пособии, и семья жила примерно с полгода впроголодь, потому что не было работы, а ходить с протянутой рукой было стыдно… Так что сказки все это об усыпанной розами дороге были и тернии, и шипы, как всегда, когда отправляешься в дальнее странствие в неведомые дали…»
Будучи студенткой журфака, автор этих строк вместе с друзьями уже в конце восьмидесятых время от времени слушала «вражеские голоса». Особенно часто «Немецкую волну», поскольку эти передачи были слышны значительно лучше, чем передачи радиостанций «Свобода» и «Голос Америки». Вот тогда-то я и услышала впервые имя Нелли Косско. Она вела передачу для немцев в СССР «Мосты».
Я попросила Нелли Оскаровну рассказать об этом времени: «История возникновения передачи несколько необычна: когда я пришла на «Волну», меня неприятно поразило, что в сетке передач, даже тех, которые были посвящены нарушению прав человека в СССР, не находили отражения эти самые нарушения в отношении «советских немцев», как нас тогда называли. Обида и боль за тех, кто в тот момент подвергался жестким преследованиям за выезд, горечь собственного опыта заставила меня бить тревогу, исподволь «проталкивать» материалы на эту тему в программу. Начальство не торопилось идти мне навстречу, но, как известно, капля камень точит: с годами «моя тема» закрепилась и, в конечном итоге, удалось «выбить» на нее 30 минут в неделю. Это и были мои «Мосты», в которых я могла не только держать немцев по ту сторону железного занавеса в курсе касающихся непосредственно их событий, но и наладить «живую» связь между разорванными семьями ведь тогда уезжали навсегда и разлучались с близкими, как казалось, навечно. И вот в рубрике «Музыкальные приветы» можно было не только заказать исполнение той или иной песни для родных в СССР, но и сделать этот заказ самому, добавив поздравление или приветствие. Вы можете представить себе счастье матери, услышавшей вдруг голос своей дочери, с которой она уже не чаяла встретиться никогда? Правда, для этого мне постоянно приходилось мотаться по всей Германии, но задача, которую я перед собой поставила, того стоила.
Передача существует до сих пор, но сейчас в ней нет того трагизма и востребованности не те времена и слава Богу! Она стала наполовину короче всего пятнадцать минут и, в отличие от прежних «Мостов», не такой «острой», что в нынешних условиях и закономерно. Но мне было бы сейчас скучно ее делать, потому что у меня натура бойца, а не созерцателя или и наблюдателя».
Иной, отработав столь плодотворно и столько лет, стал бы наслаждаться заслуженным отдыхом и покоем. Иной. Но не Нелли Косско. Поэтому никто из близких не удивился, когда в 1995 году спустя время после ухода на пенсию она возглавила редакцию переселенческой газеты «Восточный экспресс». Зачем ей это было нужно? Снова цитирую: «Восточный экспресс» стал одним из первых изданий для российских немцев на германском рынке. Мне бы хотелось сделать ударение именно на слове «русскоязычная газета», поскольку именно таким мне представлялось оптимальное издание для наших переселенцев, которых нужно было приблизить к жизни в Германии, ввести в нее тех, конечно, кто приехал сюда надолго, навсегда. Не только в поисках комфортной жизни (хотя и это право каждого человека), а потому, что их связывает нечто большее с этой страной, которая может обеспечить будущее их детям. Так вот главная задача такой газеты, на мой взгляд, состояла в том, чтобы стать помощником, советчиком, даже другом на первом этапе нелегкого пути в новую жизнь на новом месте, иными словами, она должна быть немецкой газетой на русском языке. К сожалению, таких газет становится все меньше, большинство заполнены сугубо российскими темами, что, в принципе, гораздо квалифицированнее делают российские газеты, издающиеся, к примеру, в Москве…»
В 2001 году «Восточный экспресс» прекратил свое существование. Ну все, сказала Нелли Оскарована, вот теперь действительно на покой. И… через пару месяцев организовала интеграционный центр «AHA»(Aussiedler helfen Aussiedlern). Зачем ей это нужно? Цитирую: «Центр постепенно становится «родным домом» для большинства его членов, которые приходят сюда не только для того, чтобы получить конкретную помощь в том или ином житейском вопросе или юридическую поддержку, но и встретиться с единомышленниками, с людьми, которые задались целью взять свою судьбу в собственные руки, сделать жизнь содержательней, помочь друг другу выстоять в нелёгких условиях, сохраняя при этом чувство собственного достоинства, не отчаиваясь и не озлобляясь. Напротив, мы хотим установить как можно больше контактов с местными немцами, в чем очень даже неплохо преуспели, и за сравнительно небольшой срок завели много друзей…»
Эпизод третий: очень личный…
Журналист, редактор, писатель, общественный деятель. Но также жена, мама, бабушка.
И в этих ипостасях Нелли Косско, как и во многих других, всегда была на высоте.
Дом где всегда уютно. Стол, на котором всегда полно вкусностей, приготовленных ее руками. Муж, который и после полувека брака смотрит на неугомонную спутницу с нежностью и обожанием. Дети, у которых все сложилось: старшая, Галя учитель английского и немецкого языков. Младшая, Наташа текстовик-рекламщик. Внуки для которых лучшим Рождеством является Рождество, проведенное в доме бабушки и дедушки. Зятья, просто боготворящие тещу: Володя врач, Алэн музыкальный продюссер.
Женщина, которая успевает все
А главное, она успевает быть счастливой: «Я считаю себя счастливой, независимо от того, что у меня происходит в жизни. Счастье необходимо культивировать. И для этого не нужны никакие материальные затраты. Просто надо научиться быть счастливой и понять: все, что с тобой случается, — это опыт. Твой, и только твой опыт, неповторимый и единственный в своем роде. Я сейчас вполне довольна своей жизнью: слава богу, у меня есть семья, занятие, пишу очередную книгу. Я востребована как автор и руководитель интеграционного центра. Бездействие для меня невыносимо…»
Постскриптум: Удивительные люди окружают нас, но в суете мы подчас и не замечаем этого.
==============================================================
Нелли Косско получила высшее образование (точнее, добилась его) в Советском Союзе, преподавала немецкий язык в пединститутах Тирасполя, Бельца и Нижнего Тагила. Эмигрировала в Германию в 1975 году. Почти двадцать лет работала в русской редакции радиостанции «Немецкая волна», потом создала и возглавила крупнейшую русскоязычную газету Германии «Восточной экспресс», сейчас руководит интеграционным центром «AHA» (Aussiedler helfen Aussiedlern), г. Альтенкирхен, земля Рейнланд-Пфальц, автор книг «Украденное детство» и «На другом конце света».
==============================================================
Светлана Фельде
26/10/07
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
