В сегодняшнем быстроменяющемся мире, наполненном именами, событиями, фактами, информацией, в напряженном ритме жизни мы постепенно начинаем терять эстетическое чувство и стремление познать тайну прекрасного. А если еще объект несет отпечаток глубоких чувств художника и незаурядного мастерства, что требует от зрителя внутренней работы по сопереживанию и анализу, то результат может быть далеко не тот, на который рассчитывал художник. Мы отходим от картины. Ограничиваемся ее поверхностным обзором, анализом двух — трех деталей сюжета, и на этом наше общение с искусством заканчивается.
Тем, что мы научились делать,
мы обязаны поделиться со зрителем.
Мы просто должны отдать это людям.
Иначе наше сокровенное в нас уйдет вместе с нами.
Теодор Герцен
Мы находимся в плену бега времени. Причем для нас это стало нормой восприятия. Такими мы стали. Искусство, конечно, принадлежит народу, вот только он не торопится вкусить его плоды. Но даже в этой круговерти времени на волне моей памяти прочно удерживается имя Теодора Герцена.
Информационным поводом для этой заметки о нем и не только послужили несколько событий. Одно их них связано со скорбной датой — десятилетием ухода из жизни Т.Герцена, многогранной личности и Мастера в мире изобразительного искусства. Масштаб дарования Т.Герцена и его творческое наследие намного превосходят представление о нем как о художнике некоего регионального пространства, или только кыргызском, хотя, конечно же, прежде всего он принадлежит народу Кыргызстана.
Обычно ко всяким юбилейным датам проходят выставки – посвящения, но сегодня официальные выставки изобразительного искусства в Кыргызстане не часты, да и связаны они с немногими именами действующих художников, чаще молодых. Еще меньше они привлекают посетителей, круг которых, как правило, составляют официальные лица и родственники юбиляра. Что уж тут говорить о Мастере, даже много сделавшем для республики, но ушедшем из жизни на своей исторической родине – Германии. Поэтому иным поводом, а точнее импульсом к тому, чтобы заработала память, доставая из каких–то присущих ей глубин отпечатки образов картин, рисунков, листов графики Т.Герцена, стал простой факт — его персональная выставка. Удивительным было не только ее проведение, что свидетельствовало — художник не забыт, но и то, кто и как проводил эту выставку.
Оказалось, что это энтузиаст, пропагандист изобразительного искусства, заслуженный работник культуры Владимир Горовой. Памятуя, что если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе, он организовал две передвижные выставки, которые представляет в различных организациях. Говоря современным языком, он занимается продвижением творческого наследия Мастера. Сам он долгое время работал вместе с Т.Герценом, является неплохим графиком и пытается не предать забвению его работы и, прежде всего, знаменитые гравюры – иллюстрации к эпосу «Манас». Листы графики оформлены в красивые застекленные рамки и для удобства перемещения расположены на мольбертах. На фоне пассивности и бездеятельности официальных организаций кажется, что его дело сродни проявлению подвижничества. Его выставки уже побывали в Кыргызском государственном национальном университете, Академии МВД, Университете имени Арабаева, в головном офисе Государственной таможенной службы, «Белом доме», здании аэропорта «Манас». Работы Мастера будут выставляться в госрезиденции во время проведения конференции тюркских народов. У них будет большая международная аудитория. А впереди возможны выставки по республике, на периферии. Уже есть приглашения.
Прежде чем приступить к написанию заметки, я задумался: а что дает мне основание делать это? Я не художник, не являлся человеком его круга, не был знаком с ним лично. Все, чем я обладаю, так это памятью и аккуратным, на протяжении уже многих десятилетий, посещением выставок, внимательным отношением и наблюдениями за творчеством и судьбами талантливых художников Кыргызстана, в том числе и Т.Герцена. Ответ на этот вопрос дал мне сам Т.Герцен в своих мыслях об искусстве.
Он не понимал, не принимал и не следовал принципам «элитарного» искусства. Для него важен был зритель, к которому он обращался в своем творчестве. Он рассчитывал на заинтересованный взгляд публики. Я думаю, что возгласы айыльных детишек, которые кричали «художник пришел», когда он работал на этюдах, были очень важны для него психологически и радовали не менее, чем положительные отклики прессы. Именно эта обратная связь была для него импульсом в искусстве.
Чтобы соотнести мое понимание того, как я оцениваю творчество Мастера, решил познакомиться с тем, что написано о нем, тем более, что посредством Интернета сделать сейчас это очень просто. Написано много. Иногда поверхностно, иногда не очень. В этом смысле Мастер, проживший трудную жизнь, но имевший счастливую судьбу, не обижен. И все же самое интересное, что было сказано о нем, сказано им самим. Ничего более интересного я не прочитал за последние несколько лет. В его ответах на вопросы перед нами предстает мудрый человек, откровенный до кончиков ногтей, лишенный всякой позы, профессионализм, которого отлит в точные формулировки оценок, трудяга, который задал для себя достижение высочайших целей в искусстве. В его ответах и кредо художника, и исповедь Мастера, прикоснувшегося к тайне искусства, рецепты овладения ремеслом, едва скрываемая боль человека, который не может изменить сложившийся порядок вещей.
Нужно сказать, что постоянные экспозиции Т.Герцена имеются в здании, где раньше располагался директорат строительства малых ГЭС, и в Немецком доме. В первом, благодаря вниманию генерального директора, председателя Совета Немцев Кыргызстана Валерия Исидоровича Диля, выставлены в основном работы, выполненные в технике пастели и карандашом. Понятно, что доступ в помещение ограничен, и корпоративный вернисаж не для широкой публики. Как известно, пейзажная живопись обычно представлена холстами, написанными маслом, иногда акварелью. Предметом пейзажей, запечатленных Т.Герценом, являются предгорья кыргызских долин, еще не горы, но уже и не монотонная равнина. Само использование пастели создает ауру ирреального мира, когда строения, деревья находятся как бы в глубине, имеют только едва видимые очертания. Рисунок из плоскостного, двумерного изображения переходит в трехмерный, но не с помощью чисто проекционных методов, а за счет изменения плотности воздуха, путем цветопередачи. Высший пилотаж работы художника! Безусловно, сам подход к созданию такой, несколько фантастичной ауры был навеян работами С.Рериха и Чюрлениса — выдающимися художниками, ставшими открытием в мире изобразительного искусства в 60–70–е годы в Советском Союзе. Это время пришлось на период становления Т.Герцена как личности, выстраивания его философии в искусстве.
Но знание не есть подражание! У этого художника его не было ни в выборе объекта, ни в способах передачи своего, герценовского видения. А это свидетельство масштаба художника. Если у С.Рериха фантастика мира создается за счет мощи гор, заснеженных вершин, невидимого солнца, игры цветов черного, красного, белого, исполненных маслом, то у Т.Герцена фантастичными становятся ландшафты его родины, таласские предгорья, камерные по масштабу зарисовки. Не знаю, любил ли Т.Герцен музыку К.Дебюсси, но его пейзажные работы — это прямой изобразительный аналог музыки великого композитора. Эта мысль ко мне приходит всякий раз, когда я смотрю на выставленные пейзажи. К сожалению, по чисто техническим причинам в газете просто невозможна печать этих работ.
Постоянная экспозиция работ Т.Герцена, выставленная в Немецком доме, состоит исключительно из работ графики и одного рисунка А.Штрауса, выполненного разноцветными карандашами. Он приведен в статье, посвященной А.Штраусу, одному из деятелей немецкого движения в Кыргызстане и опубликованной DAZ в 2012 году. Всматриваясь в знакомый портрет, лучше понимаешь, чем отличается фотография от произведения, созданного рукой Мастера. Художник дополняет образ своим пониманием объекта через свои средства выражения. Перед тобой человек, склонный к диалогу, внимательный к собеседнику, точный в формулировке мысли, то есть такой, каким был в жизни и каким мы помним Алексея Александровича Штрауса.
Как у всякого Мастера, у Т.Герцена есть свои вершины творчества. К ним относят его работы, сделанные в области книжной графики в виде цикла иллюстраций к четырехтомному изданию кыргызского эпоса «Манас». Эта работа у него заняла несколько лет. Другая крупная, масштабная работа в области книжной графики — иллюстрации к немецкому эпосу «Песнь о Нибелунгах» была создана менее чем за год, что потребовало не менее напряженного труда.
Конечно, уже в советские времена, в 80-90-е годы он был сложившимся художником, имевшим персональные выставки; анализу его творчества посвящали труды искусствоведы. У него было свое место и известность в мире изобразительного искусства Кыргызстана и за его пределами. Он был удостоен многих регалий и наград. И в тяжелые 90-е, годы лихолетья, он не был забыт. У него были возможности работать благодаря поддержке Германии, различных официальных, государственных и неофициальных структур. И сейчас он и его творчество «политизированы» ровно настолько, чтобы о нем вспоминали всякий раз по поводам, связанным с юбилейными датами, историей немецкой диаспоры Кыргызстана, визитами официальных лиц Германии в республику.
Совсем недавно во время официального визита Президента Кыргызской Республики г-на А.Атамбаева в Германию имя Т.Герцена было вновь отмечено как немца, который с яркой выразительностью передал дух кыргызского народа в своем монументальном труде — иллюстрациях к эпосу «Манас». Обычно, говоря о Т.Герцене, прежде всего имеют ввиду его вклад в изобразительное искусство. Но есть не менее выдающееся дело его жизни, которое свидетельствует о его высокой духовности – это создание его отцом и им музея в Орловке, в селе Таласской области — месте, где он родился и прожил отроческие годы. Сейчас, в наш прагматичный век, трудно понять: зачем им это было нужно — создать своими руками музей в селе, которое расположено в 400 километрах от столицы, в 60–е годы прошлого века! Можно сравнить этот труд с трудом передвижников, которые целью своей жизни ставили служение народу, приобщение его к миру прекрасного, его просвещение. Сам Т.Герцен и его отец понимали, что все созданное на земле остается людям.
Он трудился как Иов, и если для кого–то заповедью было ни дня без строчки, то для Т.Герцена весь день был наполнен работой у мольберта, на этюдах, у станка. Кажется, что себя он рассматривал как орган, а жизнь как процесс переложения внутренних и внешних ощущений, понимания себя и природы в зримые образы.
После отъезда в Германию судьба ему дала еще около двух лет жизни, но новый виток в жизни и творчестве на исторической родине не состоялся. Он весь отдал себя той земле, где родился, жил и творил — Кыргызстану.
Художник не умирает, пока о нем помнят. Именно поэтому наша память о нем должна сделать все возможное, чтобы продлить жизнь его произведениям в нас и наших потомках. Т.Герцен и его творчество достойны этого. Он наш современник.
Александр Солодовников, Елена Солодовникова
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
