Казахстан стремительно усиливает позиции в сфере цифровой трансформации, делая искусственный интеллект и высокие технологии ключевыми элементами развития экономики и государственного управления. Принятие первого в Центральной Азии Закона об искусственном интеллекте демонстрирует стратегический курс страны на ускоренное внедрение передовых решений.
Особую роль в этих процессах играет Алматы — здесь сосредоточены ведущие университеты, крупные IT-компании, исследовательские лаборатории и стартап-экосистема, которые формируют мощный технологический потенциал города. О будущем IT-отрасли, а также о том, какое позитивное влияние инновации и технологии оказывают на общество, мы беседуем с Замиром Тулешовым — специалистом не только в области IT и искусственного интеллекта, но и известным религиоведом, арабистом и экспертом по предотвращению насильственного экстремизма.
— Замир, как Вы оцениваете текущий уровень развития IT-сектора Казахстана, и какое значение в этом играет Алматы?
— За последние годы Казахстан действительно совершил большой рывок в цифровой трансформации. Государство стремится стать «полностью цифровым» в течение ближайших 3 лет. Буквально на днях, 17 ноября, Президент Касым-Жомарт Токаев подписал первый в Центральной Азии «Закон об искусственном интеллекте», который должен устранить бюрократические барьеры и придать импульс развитию отрасли.
Кроме того при Президенте начал работу «Совет по развитию ИИ», в первом заседании которого мне довелось участвовать. А ещё раньше, 18 сентября, наше Министерство цифрового развития было преобразовано в Министерство искусственного интеллекта и цифрового развития. Всё это свидетельствует о том, что руководство страны нацелено на системное развитие IT-сектора, особенно в сфере ИИ.
Что касается вопроса об Алматы, то очевидно, что наш город играет особую роль в этой трансформации. Исторически Алматы – это инновационный и научно-образовательный центр Казахстана. Здесь находятся ведущие технические университеты страны, такие как Satbayev University, KBTU, IITU и SDU, которые уже многие годы готовят специалистов в области аналитики данных, машинного обучения, кибербезопасности и программной инженерии, а некоторые из них даже имеют собственные исследовательские лаборатории и мощные вычислительные кластеры – «суперкомпьютеры». Кроме того, невозможно не упомянуть нашу знаменитую Республиканскую физико-математическую школу (РФМШ), среди выпускников которой и основатель Higgsfield AI, первого казахстанского «ИИ-единорога», и основатели Яндекса, одной из крупнейших технологических компаний мира.
К тому же в Алматы активно работают частные образовательные центры и инкубаторы. Например, nFactorial School совместно с нашим «политехом» ежегодно проводит Летнюю школу ИИ, которую я курировал в стенах университета последние три года. Сотни молодых ребят каждое лето здесь учатся придумывать и запускать собственные ИИ-стартапы. Всё это формирует в Алматы сильную и конкурентоспособную среду для подготовки AI-кадров.
И в дополнение к сказанному, Алматы остаётся финансовой столицей страны, что обеспечивает тесное взаимодействие с венчурными фондами, инвесторами и акселераторами. Всё это делает город не только центром компетенций, но и точкой притяжения для технологических предпринимателей.
— Какие направления развития IT-кластеров в Алматы сегодня наиболее перспективны – искусственный интеллект, облачные сервисы, кибербезопасность, big data?
— С 2022 года я возглавлял Институт цифровой техники и технологий – дочернюю организацию Satbayev University, специализирующуюся на разработке и внедрении решений в сфере искусственного интеллекта, цифровых двойников, кибербезопасности и больших данных. За это время мы запустили и масштабировали ряд прикладных продуктов для госсектора и бизнеса: от аналитических платформ и HRM-систем до инструментов цифрового управления производственными процессами и моделей предиктивных AI-рекомендаций. Мы работали на стыке DeepTech, LegalTech, GovTech, EdTech, AgriTech, Smart City, IoT и VR. Сегодня я сфокусирован на HRTech, и мой опыт подсказывает, что в Алматы есть перспективы практически во всех технологических направлениях благодаря талантам, инфраструктуре и зрелой предпринимательской среде.
Наиболее динамично в Казахстане развиваются направления, связанные с искусственным интеллектом и машинным обучением, финтехом и государственными услугами, электронной коммерцией и умными логистическими системами. Все эти сферы объединяет работа с большими данными (big data). А большие данные неизбежно означают и большие риски. Поэтому мы видим серьёзный рост запросов на кибербезопасность: государству и бизнесу нужны новые подходы к защите инфраструктуры и подготовке специалистов по информационной безопасности.
Отдельно отмечу e-commerce и Smart Logistics – здесь идёт настоящий скачок. Роботизированные склады, умные системы доставки и другие RetailTech-решения уже стали нормой. Вокруг Алматы и Астаны строится огромное количество высокотехнологичных складов класса «А», и в итоге Казахстан превращается в логистический хаб для всей Центральной Азии. Это огромная возможность как для бизнеса, так и для технологических команд.
Что касается сферы робототехники – наши школьники стабильно занимают призовые места на международных олимпиадах. Например, на всемирном чемпионате FGC Казахстан четырежды подряд становился чемпионом мира: Женева-2022, Сингапур-2023, Греция-2024, Панама-2025. Это результат не удачи, а системной работы: инженерное образование, кружки, лаборатории и EdTech-проекты в стране развиваются очень активно.
В GameDev и CreativeTech мы тоже наблюдаем уверенный рост: появляются игровые студии, формируются VR/AR-команды, стремительно развивается коммерческая генерация видео и изображений. Автоматизация цифрового продакшена – мощный инструмент, но важно понимать, что те же технологии будут использоваться для создания дипфейков, что усиливает риски мошенничества и информационных манипуляций.
В целом всё это формирует технологическую экосистему, где государство задаёт стратегию, университеты готовят кадры, а бизнес обеспечивает скорость внедрения и масштабирование.
— Насколько инфраструктура Алматы как города с высокой концентрацией IT-специалистов готова к широкому внедрению решений на базе искусственного интеллекта?
— Опыт работы в техническом университете позволил мне увидеть, как формируется человеческий капитал в этой сфере, и я считаю, что выражение «кадры решают всё» сегодня актуально как никогда. Сейчас я развиваю HRTech-платформу Atalef AI – интеллектуальную систему для поиска и подбора IT-талантов по всему миру. Мы используем алгоритмы сопоставления компетенций, анализ карьерных траекторий, поведенческие модели и собственные AI-инструменты, превращая рекрутинг в высокоточную технологическую операцию: компаниям больше не нужно тратить месяцы на поиск специалистов, а разработчики получают прямой выход на глобальный рынок.
Алматы по праву можно назвать кузницей IT-специалистов и R&D-проектов. Здесь зарождались первые технологические команды Казахстана, такие как Kaspi, Kolesa, Aviata, Ticketon и другие, – и сегодня в городе работают офисы международных компаний: IBM, Microsoft, Huawei, Яндекс, а также inDrive, чей главный офис расположен прямо в кампусе Satbayev University. Всё это создаёт среду, в которой инновации появляются быстрее, чем во многих других городах региона.
Если говорить о технической готовности, у Алматы уже есть серьёзный задел. Город обеспечен быстрым интернетом, широким покрытием 5G и подключён к магистральным оптоволоконным линиям, связывающим Казахстан с Европой и Китаем, – а это критически важно для работы с большими данными и облачными AI-сервисами. На национальном уровне также происходят важные изменения: в стране функционируют несколько суперкомпьютерных кластеров, два из которых – самые мощные в Центральной Азии, что помогает ускорить исследования и промышленные внедрения в сфере ИИ. Но инфраструктура ИИ – это не только железо. В Алматы активно работают технопарки и коворкинги, такие как MOST Hub и Smart Point, а через Almaty Hub стартапы могут получить доступ к возможностям Astana Hub, не выезжая из города.
В итоге можно уверенно сказать, что Алматы готов к масштабному внедрению решений на базе искусственного интеллекта. Здесь есть и кадры, и технологии, и инфраструктура.
— При этом, определённо, есть и барьеры развития цифровой экосистемы в Алматы?
— Грязный воздух и землетрясения. Эти два фактора стали решающими для некоторых моих коллег: часть сильных инженеров, аналитиков и менеджеров сознательно переехали в другие города или страны. Люди просто не готовы жить и работать в условиях таких экологических и сейсмических угроз, особенно если у них есть семьи. В прошлом году мы совместно с фондом Almaty Air Initiative и научным сообществом разработали более 40 проектов, направленных на улучшение качества воздуха. Это реальный вклад в решение проблемы, и любой желающий может поддержать инициативы – фонд открыт для партнёрства и общественного участия.
В сфере сейсмической безопасности мы в Институте цифровой техники и технологий совместно с учёными Satbayev University разработали проект по раннему прогнозированию землетрясений с 3D-симуляцией для Акимата г. Алматы. Мы представили весной эту разработку, однако после смены руководства, проект находится в ожидании перезапуска со стороны новой команды акимата.
К нормативным барьерам можно отнести то, что до недавнего времени многие технологические проекты работали в условиях неопределённости. Новый «Закон об искусственном интеллекте» должен улучшить ситуацию, но цифровая отрасль всё ещё ожидает полноценного Цифрового кодекса, который наконец урегулирует вопросы оборота данных. Без чётких правил обмена обезличенными данными между государством и бизнесом обучать казахстанские нейросети на местной базе будет практически невозможно.
— Как, на Ваш взгляд, AI-технологии, внедряемые в крупных городах, прежде всего в Алматы, могут усилить национальную безопасность Казахстана?
— ИИ помогает государству анализировать большие массивы данных, замечать аномалии, выявлять угрозы на ранних стадиях, усиливать видеонаблюдение, а в кибербезопасности – распознавать атаки в режиме реального времени. По сути, это новый уровень ситуационной осведомлённости, который невозможно обеспечить вручную.
Важно понимать и обратную сторону. Я десятки раз ездил и изучал системы безопасности в Китае и Корее: те же технологии, которые усиливают безопасность, могут превратиться в инструменты тотального контроля. Здесь важны чёткие рамки закона: какие данные можно собирать, кто имеет к ним доступ и на каких условиях. А во-вторых, злоумышленники тоже используют ИИ – от дипфейков и таргетированной дезинформации до «умных» кибератак и автоматизированных мошеннических схем. Поэтому для государства вопрос не в том, нужен ли нам ИИ, а в том, кто быстрее научится им пользоваться – правоохранительная система или преступники.
Есть еще один принципиальный момент – у нас должен быть «технологический суверенитет». Ведь если мы будем строить безопасность на «чёрных ящиках» иностранных платформ, то мы заложим в систему зависимость. Казахстану нужны собственные AI-инструменты, подготовленные специалисты в правоохранительных органах и суверенная платформа данных в защищённом контуре.
— Может ли искусственный интеллект стать эффективным инструментом раннего выявления радикализации и угроз в мегаполисах, где цифровая активность особенно высока?
— Да, ИИ действительно может стать эффективным инструментом раннего выявления радикализации, при условии ответственного применения. Процесс онлайн-радикализации хорошо изучен: механизмы таргетирования усиливают вовлечённость, эмоциональный сторителлинг играет на боли и несправедливости, вербовщики используют визуальные образы «героизма», адаптированную лексику и мемы, а затем взаимодействие переносится в закрытые каналы, чаты и голосовые рассылки.
Человек, который начинает погружаться в экстремистскую идеологию, неизбежно оставляет цифровые следы: у него меняется лексика, тональность, интересы, подписки и паттерн просмотра видеороликов. Алгоритмы машинного обучения способны фиксировать такие сдвиги на ранних стадиях в открытых источниках, не нарушая приватность.
При этом задача ИИ — не «клеймить людей», а выделять группы риска, чтобы специалисты могли подключиться с профилактикой. В этом контексте он должен работать как фильтр: отсеять категории подозрительной активности, а дальнейшую оценку проведут специалисты ПНЭ, психологи и религиоведы. То есть ИИ не может ставить диагнозов и не должен принимать решений – он лишь помогает заметить ранние риски, но качество профилактики остаётся на стороне человека.
Хороший пример – фильм «Социальная дилемма», который показывает, как алгоритмы социальных сетей формируют поведение людей и усиливают уязвимость аудитории к манипуляциям. Или «Я, робот», где подчёркнута идея о том, что ИИ без рамок и контроля может неверно интерпретировать человеческую безопасность. Эти сюжеты хорошо объясняют, почему человеческий контроль над алгоритмами обязателен.
Безусловно, при соблюдении этических границ и защиты прав граждан системы ИИ могут быть полезны.
— Какие риски возникают при внедрении ИИ в системы безопасности крупных городов?
— Вместе с новыми возможностями ИИ приносит и серьёзные риски, о которых нельзя забывать. Некоторые я уже упоминал выше, здесь же хочу выделить два наиболее частых. Первое – ошибки алгоритмов и встроенные предубеждения. Если модель обучена на некорректных или неполных данных, она будет додумывать за человека и интерпретировать фрагмент реальности как «полную картину». В результате система может ошибочно помечать обычных людей как подозрительных или, наоборот, пропускать реальную угрозу. В сфере безопасности цена этому слишком высока.
Второй риск – кибератаки на сами AI-системы. Злоумышленники будут пытаться взломать модель и подменить данные или использовать вводящие в заблуждение атаки, из-за которых алгоритмы перестают корректно распознавать лица, анализировать видео или фиксировать аномалии. Поэтому инфраструктура должна быть построена соответствующая: защита данных, строгая аутентификация, шифрование и резервные каналы контроля.
В целом риски можно разделить на технические, правовые и стратегические. Все они управляемы при грамотном подходе: тестирование и аудит алгоритмов, резервирование критически важных систем, прозрачное регулирование и опора на собственные технологии.
— Где проходит баланс между повышением безопасности жителей мегаполисов и соблюдением их цифровых прав?
— Баланс возможен только тогда, когда безопасность усиливается не за счёт, а во благо прав человека. Принцип простой: технологии должны служить людям, а не наоборот. Важны чёткие правовые рамки, но ключевую роль играет реализация: независимый аудит, общественный контроль и понятные механизмы обжалования.
Баланс держится на культуре тех, кто работает с ИИ. Если специалисты по безопасности ставят права человека на одну планку с задачами безопасности, то технологии становятся инструментом доверия, а не страха. В итоге баланс достигается только через диалог.
— Как цифровые платформы, популярные среди молодёжи, влияют на распространение экстремистских идей?
— Цифровые платформы сейчас стали пространством, где экстремистские идеи распространяются быстрее всего. Алгоритмы YouTube, TikTok и Meta усиливают вовлечённость и легко создают «информационные пузыри»: если человек посмотрел пару радикальных роликов, система начинает подсовывать всё более жёсткий контент. Telegram добавляет анонимность – закрытые чаты, рассылки и голосовые сообщения позволяют вербовщикам постепенно втягивать в «обучающие» группы, маскируя идеологию под религиозные или культурные темы.
Ключевой фактор – критическое мышление и медиаграмотность. Тот, кто умеет отличать фейк от факта, гораздо менее уязвим к вербовке. Именно этим мы системно занимаемся в фонде JANA SANA: обучаем распознавать манипуляции, работать с информацией и видеть риски на ранней стадии.
— Какие IT-инструменты могли бы помочь государству и экспертам мониторить и предотвращать распространение экстремистского контента именно в городских онлайн-сообществах Алматы?
— Существует много IT-инструментов. Есть нейросети OSINT, которые автоматически отслеживают открытую информацию и распознают подозрительную лексику, изображения и видео. Есть специальные аналитические системы, позволяющие выявить, кто распространяет радикальные материалы. Существуют и базы цифровых «отпечатков» контента, как например GIFCT.org. И кстати, я не против использования контрнарративов в профилактике – от обучающих видео до таргетированной рекламы, но считаю, что критическое мышление и свобода воли важнее любых нарративов.
— Какие шаги Алматы как крупнейший цифровой центр должен предпринять для усиления киберустойчивости в контексте идеологических угроз?
— Алматы часто сталкивается с кибератаками – бьют и по банкам, и по городским сервисам. Если коротко, то чтобы повысить устойчивость, нужны три вещи: надёжная инфраструктура, постоянный мониторинг и грамотные специалисты. В Казахстане этим профессионально занимается Центр анализа и расследования кибератак (ЦАРКА) – наш ключевой центр компетенций по киберустойчивости, который много лет собирает экспертизу, анализирует атаки и помогает государству и бизнесу выстраивать защиту на национальном уровне.
— Может ли Алматы стать пилотной площадкой для сотрудничества экспертов-религиоведов, IT-специалистов и силовых структур в сфере цифровой профилактики экстремизма?
— Да, Алматы уже по сути является пилотной площадкой для такого сотрудничества. Здесь есть всё: полиэтничная среда, сильные университеты, активная молодёжь и профессиональное сообщество психологов и специалистов по ПНЭ. Плюс мощная IT-экосистема, которая позволяет быстро тестировать цифровые решения – от модулей анализа контента до систем раннего выявления рисков.
Город давно сотрудничает с GIZ, ОБСЕ, UN и регулярно принимает программы по ПНЭ, поэтому собрать междисциплинарную команду здесь проще всего: религиоведы, аналитики данных, киберспециалисты, сотрудники МВД – все рядом.
И честно скажу: для меня лично это было бы идеально. Я сам арабист-религиовед и одновременно IT/AI-специалист, поэтому такой формат работы идеально ложится на мою экспертизу.
— Может ли использование искусственного интеллекта — чат-ботов, контент-модерации, рекомендационных систем — стать инструментом просвещения и защиты молодых пользователей?
— Конечно, ИИ может помогать молодёжи ориентироваться в сети – от цифровой гигиены до раннего распознавания онлайн-вербовки.
Но здесь есть важный нюанс. В прошлом году по просьбе ОБСЕ я тестировал экспериментальную модель для дерадикализации сторонников ИГИЛ, разработанную индийскими коллегами. Итог оказался показателен: алгоритм начал воспроизводить и даже «рекомендовать» тот же пропагандистский контент, на котором был обучен. Это хороший урок: ИИ полезен только тогда, когда его обучают безопасно и когда над ним стоит человеческий контроль.
В итоге искусственный интеллект – это не замена человеческого ума, а инструмент, который способен сделать просвещение быстрее, шире, доступнее и значительно эффективнее. Главное – не потерять собственный интеллект. Будущее за теми, кто умеет думать, проверять факты и брать ответственность. Технологии этого не делают за нас. В эпоху автоматизации важно не отдавать мышление на аутсорс: компетентность остаётся у тех, кто управляет ИИ, а не подменяет им себя.
— Замир, благодарю за очень продуктивную беседу.
Олеся Клименко
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
