Было время, когда его проза и поэзия, выдуманная историко-приключенческая страна Гринландия стали почти не востребованы или вовсе ошельмованы. Имя неоромантика Грина гремело по всей стране и даже отзывалось своего рода оппозиционностью. Государство зарабатывало на Грине несметные деньги, комсомольцы и пионеры объединялись в клубы «Алые паруса», барды пели у костра песни про Лисс и Зурбаган. Ныне страсти вокруг Грина поутихли, «Алые паруса» вышли из моды. И только остатки армии энтузиастов играют по Интернету в Гринландию, видя в Грине русского Дж.Толкина, создателя «Властелина колец» жанра фэнтези. Есть в этом забвении глубокая несправедливость, рифмующаяся, впрочем, с судьбой самого Александра Грина…
По воспоминаниям, писатель был «…сухощавый, некрасивый, довольно мрачный, он мало располагал к себе при первом знакомстве. У него было продолговатое вытянутое лицо, большой неровный, как будто перешибленный, нос, жесткие усы. Сложная сетка морщин наложила на лицо отпечаток усталости, даже изможденности. Морщин было больше продольных. Ходил он уверенно, но слегка вразвалку. Помню, одной из первых была мысль, что человек этот не умеет улыбаться».
Он родился 11 августа 1880 года на Вятчине, в семье Стефана Гриневского, польского шляхтича и католика, инсургента, за участие в мятеже 1863 года сосланного в Сибирь. С детства первенец семьи грезил морями и дальними странами, но жизнь показывала романтику суровую сторону, и мечты Грина оборачивались горькой насмешкой. Вместо прекрасных парусных судов его ждало каботажное судно на Черном море, вместо возвышенной дружбы – насмешки и презрение профессиональных моряков.
Потом были скитания по России, солдатчина и эсеровское подполье, куда он из армии дезертировал. Эсеры хотели сделать из него террориста и, как знать, может быть, Гриневский и кончил бы свою жизнь на виселице, метнув бомбу в карету какого-нибудь генерал-губернатора. Но его спасла тюрьма, откуда он дважды пытался бежать и где провел почти два года в Архангельской губернии и на Тобольщине. «Меня прозывали «мустангом», – рассказывал Грин своей жене. Так я был заряжен жаждой жизни, полон огня, образов, сюжетов. Бродяжничество, странствия… были светом, озарившим мой разум и тайные глубины моей души. Это время – эпоха в моей жизни, и я к концу своих дней, когда изживу себя как творец, напишу об этом». Александр Грин жил в одиночестве, в городах и селах России, работая рыбаком и охотником, лесорубом, золотоискателем, шахтером, театральным переписчиком и переплетчиком. Писатель отметил в биографии: «…я дорвался до жизни, накопив алчность к ней в голодной, бродяжьей, сжатой юности, тюрьме. Жадно хватал и поглощал ее. Не мог насытиться. Тратил и жег себя со всех концов. Я все прощал себе, я еще не находил себя. Глаза горели на все соблазны жизни. А рестораны, вино, легкомысленные женщины, озорство и шутки – было ближайшее к моим жадным рукам. Море… Я понял, чего я жажду, душа моя нашла свой путь».
Первая книга Грина называлась «Шапка-невидимка» и была написана об эсерах и террористах. Успех принесли Грину рассказы с иностранным антуражем и экзотическими героями – «Остров Рено», «Колония Ланфиер», «Дьявол Оранжевых вод», «Синий каскад Теллури», «Сто верст по реке» – так рождалась знаменитая Гринландия, вымышленная страна Александра Грина. А сам он получил прозвище «иностранец русской литературы». «…В большинстве своём произведения А.Грина – это поэтически и психологически утонченные сказки, новеллы и этюды, в которых рассказывается о радости сбывающихся фантазий, о праве человека на большее, чем простое «проживание» на земле, и о том, что земля и море полны чудес – чудес любви, мысли и природы, – отрадных встреч, подвигов и легенд…
В романтике гриновского типа «покоя нет, уюта нет», она происходит от нестерпимой жажды увидеть мир совершеннее, возвышеннее, и потому душа художника столь болезненно реагирует на все мрачное, скорбное, приниженное, обижающее гуманность».
Свою самую знаменитую книгу «Алые паруса» Грин сочинял в революционном Петрограде. Эта повесть стала кульминацией гриновского романтизма, мечты, сказки, победы над грубостью и скептицизмом. Даже если находить в ней глубокий евангельский подтекст. Не случайно именно по «Алым парусам» снимали фильмы, ставили балет, про них писали стихи и сочиняли песни. В алматинском ТЮЗе звучала музыка композитора Максима Германцева в спектакле «Алые паруса»; стал популярен бард Владимир Ланцберг с песней «А зря никто не верил в чудеса»; певица Джамала снялась в многосерийном украинском фильме «Правдивая история об «Алых парусах», была исполнительницей песни Александра Городницкого «Моряк, покрепче вяжи узлы». Между прочим, мусульманская актриса Джамала (Сусанна Алимовна Джамаладиновна), победительница конкурса «Евровидение», родом из наших киргизских ошских мест.
В советском литературоведении было принято считать, что эта книга была навеяна и просветлена революцией. «Великий Октябрь и новый мир были безоговорочно приняты А.Грином… Сегодня уже не вызывает сомнения то, что «Алые паруса» явились прямой творческой реакцией писателя на Октябрь. Новая эпоха явилась для романтика осуществленной мечтой. Именно поэтому творчество его окрашивалось в революционно-романтический цвет, а оптимистическое настроение становится определяющим качеством его художнического мироощущения», – писал один из гриноведов в 70-е годы. Однако Грин писал «Алые паруса» в те годы, когда ему было негде преклонить голову, когда рушился вокруг миропорядок, пусть им нисколько не любимый, но пришедшее ему на смену оказалось еще ужаснее. Он писал сказку о нищей, всеми обиженной и кажущейся безумной девочке, когда не мог ничего заработать литературным трудом.
В ту пору его призвали на фронт Первой мировой войны умирать за совершенно чуждые ему идеалы. Сколько горечи испытал бывший социалист-революционер, когда в нетопленой прокуренной казарме неграмотный комиссар просвещал его, профессионального агитатора, ненавидевшего революции и войны, светом ленинского учения о классовой борьбе и победе над мировой буржуазией. Тетрадку с литературными набросками он таскал с собой по госпиталям и тифозным баракам, наперекор всему, что составляло его каждодневное бытие. Грин в одну из своих книг вложил столько боли, отчаяния и надежды. Он верил, что «с невинностью факта, опровергающего все законы бытия и здравого смысла», в голодный Петроград войдет корабль с красными парусами, только это будет его, а не их красно-кровавый свет Революции и Гражданской войны.
После этого Грин написал еще несколько выдающихся романов: «Блистающий мир», «Золотая цепь», «Бегущая по волнам», «Джесси и Моргиана», «Дорога в никуда», а также колдовские готические рассказы «Серый автомобиль», «Крысолов», «Фанданго». Два последних – одни из самых лучших произведений русской прозы, погруженных в петербургский контекст. В этом городе Грин прожил почти полтора десятка лет своей жизни, этот город на Неве любил и знал. Но в 1924 году навсегда уехал в Крым. Его переезд обыкновенно объяснялся любовью к морю, но на самом деле Грина увозила от петроградской литературной богемы жена, спасая от алкоголизма – болезни, которой он был подвержен в течение многих лет. Грин умел ждать, вся его жизнь была не чем иным, как ожиданием чуда, и именно о таком ожидании он написал в «Алых парусах». И знал, что чудо не расцветает, а делается своими руками, что революция придет не в праздничном уборе. «Я к ним равнодушен», – сказал он о большевиках перед смертью.
И в этой гениальной формулировке с ним не может сравниться никто. Большевиков любили, проклинали, воспевали, ненавидели, льстили, презирали. Но равнодушен к ним был он один, и по иронии судьбы именно он стал символом последнего советского романтизма. Между тем, творчество А.Грина было объявлено на долгие годы «советским космополитизмом».
Умирал он в полной нищете, брошенный и Литфондом, и Союзом писателей. Что говорить, если в мае 1932 года, когда Грин был еще жив, его жена получила из Москвы телеграмму с выражением соболезнования. «Рыцаря романтики» похоронили раньше смерти. А когда 8 июля того же года Грин и в самом деле умер в местечке Старый Крым, никто из писателей, отдыхавших по соседству в Коктебеле, проститься с ним не пришел. Жены Грина Нина Николаевна и Вера Павловна прожили обыкновенную, но трудную жизнь советского человека.
В Старом Крыму жила вдова писателя, к которой приходили каждое лето тысячи поклонников Грина от пионеров до партийных работников. Он посвящал любимой книги, но не на что было отремонтировать крышу. Первая супруга была угнана на трудовые работы в Германию, затем в Советском Союзе получила десять лет лагерей на Печоре. Домик Грина был превращен в музей, и первая жена осталась после ссылки без крова. Вторая супруга как могла поддерживала её вниманием, питанием и надеждой. Спустя время близкие друзья сумели перезахоронить супругов Грин вместе, в предназначенном месте Старого Крыма.
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
