Исповедь и музыка Кирилла Ковальджи

von

24 октября, 2008

В названии одной из книг замечательного русского поэта Кирилла Ковальджи верно подмечено «Тебе. До востребования». Хорошая поэзия всегда направлена «до востребования». Кому? Автор уточняет: «Тебе это значит именно тебе, читателю». И добавляет идущее из самого сердца: «А от кого и что? Поэзия вращается в сфере, где один полюс Исповедь, другой Музыка. Ударишься в одну крайность уйдёшь от музыки, в другую удалишься от слова. Поэзия жива, пока летает между двумя полюсами».

Книга стихов Кирилла Ковальджи «Тебе. До востребования» (2002) наряду с книгой «Зёрна» (1995, 2005) стала основой его нового сборника «Избранная лирика», увидевшего свет в минувшем году в одном из лучших российских издательств «Время». А одна из презентаций этой книги, состоявшаяся вечером 15 октября в Булгаковском доме, стала настоящим мастер-классом для поэтов нового поколения.

Литературные встречи в Булгаковском вошли в добрую традицию и ожидаемы. Их инициаторы Андрей Коровин, ведущий литературных программ, и Алексей Ефимов, энтузиаст, записывающий вечера поэзии и прозы (уже возникла серия таких литературных CD). Плетёные стулья, книжные стеллажи и зеркала в одном из залов булгаковской квартиры привыкли к молодой (и не очень) поэтической публике. Завсегдатаи Булгаковского помнят встречи с самыми разными литераторами. Но послушать произведения «живого классика», начавшего писать стихи в середине XX века, подышать воздухом знаменитых «шестидесятых» и одновременно наших лет доводится, конечно, очень редко. Тем более долгожданной была встреча с Кириллом Ковальджи.

Кирилл Владимирович располагает к себе с первого взгляда. Тёплые глаза, бережные жесты мастер своей простотой приглашает быть с ним рядом, стирает все препятствия на пути к себе и своему творчеству. Ещё до выступления возле Кирилла Ковальджи собрался тесный кружок желающих прикоснуться к его миру просят поставить в книге автограф, ответить на волнующий вопрос, просто хотят поздороваться с поэтическим наставником, пожелать ему здоровья.

Обычно литературные встречи в Булгаковском строятся по особой, сложившейся здесь триаде: чтение ранних произведений, затем новых и в итоге общение читателей и автора, вопросы-ответы. Кирилл Владимирович предпочёл переплести чтение и общение, и слушатели были рады этому, ведь уже после прочтения первого текста (венка сонетов «Круги спирали») из зала раздались искренние восторженные отзывы «Глубокие, прекрасные стихи!», «Если можно, прочтите ещё что-нибудь в такой же тональности» Полнокровный диалог поэта и читателя состоялся сразу.

Венок сонетов Кирилла Ковальджи благодаря простоте и прозрачности лексики и одновременно чистоте и глубине её смыслов был воспринят на одном дыхании. Пока публика наслаждалась послевкусием от магистрала, Кирилл Владимирович пошутил, рассказав о Михаиле Светлове, который во время войны читал стихи на прифронтовой полосе. Начался обстрел, и Светлов «почувствовал, что в его стихах есть длинноты». От шуток Кирилла Ковальджи, которыми он перемежал чтение, как и от его стихов, веяло теплом. Он излучал доверие, благожелательность, доброту. После каждого прочитанного Ковальджи текста и после каждой шутки звучали искренние аплодисменты.

Поэт скромно не согласился, когда красноречивый ведущий с особой искренностью и гордостью назвал его «легендой Москвы», добавив, что с Кирилла Ковальджи «начинаются многие литературные биографии» Но это правда, которая уже стала исторической. Кирилл Ковальджи широко известен как наставник поэтической молодёжи. Его литературная студия, выходцами из которой стали Иван Жданов, Нина Искренко, Евгений Бунимович, Александр Ерёменко, Алексей Парщиков и другие поэты, славилась и славится искромётностью поэтических находок, оригинальностью творческих устремлений. Чем объяснить феномен этой студии? По мнению Кирилла Ковальджи накоплением энергии, которая на период создания студии ещё не имела выхода. Есть термин «задержанное поколение», а слушателями студии стали представители «поколения передержанного». Ведя литературную студию, Кирилл Ковальджи не поучал, не учил, не наставлял, а, наоборот, давал свободу, каждому дарил возможность дышать атмосферой, насыщенной поэзией. И люди шли как на огонёк и к самому Кириллу Владимировичу, и к сокровенному общению между собой.
Ради общения с современными молодыми авторами Кирилл Владимирович открыл страницы в Интернете к примеру, на сайтах «Стихи.ru», «Поэзия.ru», «Живой Журнал», «Точка зрения», куда может зайти каждый желающий.

Кто из современных поэтов, по мнению Кирилла Владимировича, достоин особого внимания? Это Геннадий Русаков, Александр Кабанов, Иван Жданов.

Присутствовавший здесь Иван Жданов рассказал собравшимся о Кирилле Владимировиче с помощью интересной метафоры люди возле мастера совершенствуются, формируются, как под воздействием ветра и других явлений возникают естественные природные скульптуры. «Кирилл Ковальджи наша надежда и опора». Никакого пафоса не было в этих высоких словах, только простая правда.
Ковальджи не только литературный многостаночник (поэт, прозаик, публицист, критик, переводчик), но и как поэт он «играет на многих инструментах». Его слушается «твёрдая форма», верлибр, наименованное им самим «краткостишие». Стихи Кирилла Ковальджи многообразны, как многообразен читатель. Поэзия для Ковальджи вид творчества первый среди равных. «Когда я пишу стихи, я поэт, когда прозу, я прозаик. Но больше склоняюсь к стихам».

В ходе чтений возникла дискуссия о верлибре. Характерен ли свободный стих для русской поэзии? Кирилл Владимирович считает, что не вполне: во-первых, русская поэзия относительно молода, ей около трёх столетий, во-вторых, в России не было крупного верлибриста, такого как, к примеру, американец Уолт Уитмен. Иван Жданов добавил, что метрический и рифмованный стих для Европы (и Америки) становится архаизмом, для России нет.

На вопрос «Может ли поэт исписаться?» Кирилл Владимирович ответил утвердительно, сославшись на пример Николая Тихонова. Но «оправдал» поэта словами Михаила Светлова Тихонов «заработал право писать плохо» талантливыми ранними вещами.
Из двух поэтических позиций «Ни дня без строчки» и «Если можешь не писать, не пиши» для Ковальджи ближе вторая.

По поэтическому менталитету Кирилл Ковальджи считает себя «шестидесятником». Аргумент поэты-«шестидесятники», как известно, пробудились после XX съезда, поверив в социализм с человеческим лицом разочарование пришло позже. Ковальджи и сегодня ценит дух обновления.

Присутствовавший на встрече поэт Владимир Васильев поднял актуальную тему что происходит с поэзией сейчас? По мнению Кирилла Ковальджи, поэзия разделилась: одна часть стала высоким искусством, другая массовым. Середины нет, она выпала. Есть хорошие писатели, но нет читателя крохотные тиражи. Хорошие поэты живут в глухоте.

Кирилл Ковальджи принёс в русскую поэзию тонкий отзвук романской культуры. Недаром его по-особому, как «своего» ценит Молдавия. Ковальджи родился в 1930 году в Бессарабии (тогдашней Румынии) и, владея русским как родным языком, на котором говорили в его семье, в совершенстве знает румынский. Язык Эминеску порой вплетается в русскую ткань его стихов. К примеру, лирический герой размышляет о рифмах, с которыми созвучно русское слово «любовь» и его румынские синонимы, и эти звуковые сопряжения наводят его на душевные открытия…

«Кирилл Владимирович, что есть для вас талант?» «Дар Божий. Есенин говорил: «Я Божья дудка».

Самое светоносное и духовное, что родила Россия, это поэзия, литература, культура. И эта истина в каждом поэтическом жесте Кирилла Ковальджи.

Вечные темы у Ковальджи звучат свежо и по-новому мудро. Темы рождения, жизни, смерти поворачиваются новыми, неизведанными ранее гранями. Его лирический герой «прав перед любым судом» он строил дом. Откровения любящего сердца, пиетет к женщине, особое внутреннее зрение лирического героя, умеющего любить и призывающего любимую любить его земного, «пока не стал воспоминаньем, которое любить легко», отличают любовную лирику Ковальджи, отражая незыблемые константы его личности. А философская лирика Ковальджи проста и многомерна, как то, с чего она слепок, жизнь.

«Музыка отделяется от автора, исповедь никогда».