В 80-е годы прошлого столетия я обнаружил в Карагандинском областном государственном архиве план Самаркандского селения за 1913 год. На лист ватмана рукой опытного землемера были нанесены дома, огороды, улицы и площадь с кирхой. Отражение далёкого бытия степных новосёлов, перебравшихся сюда с берегов Волги. Подарок из прошлого, о котором мы сегодня знаем благодаря историческим событиям, которые связали казахскую реку Нуру с немецким селением Самарканд.
Определяющую роль в широкой популярности посёлка Самаркандского сыграла XVI конференция ВКП(б) (23-29 апреля 1929 года, Москва), утвердившая пятилетний план развития народного хозяйства СССР. Казахская республика должна была обеспечить опережающий рост промышленного производства по сравнению с его ростом в целом по СССР. Предусматривалось, в частности, развитие уже в 1930 году добычи угля в районе Караганды. Через посёлок Самаркандский, расположенный на почтовом тракте Акмолинск – Спасский завод, на строящиеся шахты потянулись обозы с людьми, оборудованием и продовольствием.
Работая в Центральном государственном архиве народного хозяйства СССР (Москва), я обнаружил любопытный документ, имеющий самое непосредственное отношение к краеведческой летописи Самаркандского. Вечером 18 декабря 1929 года в посёлок прибыли первый управляющий трестом «Казахстройуголь» Корней Осипович Горбачёв – человек, оставивший заметный след в становлении угольной промышленности Казахстана, чьим именем названа шахта в Караганде, и первый главный инженер этого треста Сергей Александрович Бурмистров. Спутники ехали на лошадях из Акмолинска, и в Самаркандском остановились на ночлег. Очевидцы писали: «В Самаркандском саманные дома, глинобитные полы, чрезвычайная заселённость. На полу площадью 6-7 кв. саженей укладывались на ночь вместе с возчиками хлеба по 13-15 человек. 10-12 простуженных глоток создавали по ночам и особенно утром невообразимейший кашлевый концерт…».
Жителям Темиртау интересно будет узнать, что в конце 1930 года по берегам Нуры, уже покрытым смёрзшимся талом, бродил будущий известный писатель, учёный и поэт Сергей Николаевич Марков, автор популярного «Земного круга» и других увлекательных книг. В сборнике рассказов «Голубая ящерица» запечатлённый С.Н.Марковым жизненный уклад местных крестьян читается с неослабевающим вниманием. «Здешний обитатель неразговорчив и хитёр страшной хитростью первого заселителя богатого края. Зимой он закрывает тяжёлый подбородок туго затянутым домотканым шарфом и надевает толстую куртку из грубого местного сукна. Такая куртка не имеет пуговиц: их заменяют заскорузлые шарики, сделанные из кожи. Ноги болтаются в огромных туземных сапогах-бутылах с чулком из кошмы и широкими, как лопух, кожаными наколенниками. Здесь даже и русские сапоги шьются на азиатский образец, а сами бутылы – крылатые сапоги – незаменимы для зимних путешествий верхом.
В южных сёлах Акмолинского края в подсолнечных огородах выращивается особый плод, похожий на тыкву, но названный «семянкой». У него выдавливается сердцевина, и плод превращается в сосуд для керосина, самогонной водки или подсолнечного масла. Окна хат, выкрашенные в синий, жёлтый и серые цвета, окружены венчиками из дозревающих помидоров. Таковы здешние, огромные, как города, сёла и их обитатели. На своих сверстников похоже и село Самаркандское».
По посёлку и его окраинам С.Н.Марков, тогда корреспондент газет и журналов, путешествовал с местным жителем по прозвищу Митька Джандак, бывалым самаркандцем, побывавшем во время первой мировой войны в Алжире.
Оживление, вызванное стройкой в Караганде, захватило в те дни и Самаркандский. С.Н.Марков в ноябре 1930 года записал в блокноте: «Степные люди осаждали сельский Совет, узнавали новости от проезжего уполномоченного… На кривой улице хрипел грузовик… Несколько пар быков везли на санях чёрные громадины. Это были, очевидно, паровые котлы для шахт…».
По свидетельству Сергея Николаевича Маркова, жители посёлка тогда же увидели впервые аэроплан «Юнкерс-136». Управлял им финн Суонис, преодолевший на самолёте в недавнем прошлом суровые хребты Гиндукуша.
Посёлок Самаркандский попадает в большой круг земных и небесных дорог. Карагандинско-Самаркандский промышленный комплекс, контуры которого едва угадывались в первых чертежах проектов, уже готовился мощно вступить в число крупнейших индустриальных центров страны.
«Река Нура, сухопарая и сморщенная, замедлила своё хлопотливое течение и стала превращаться в озеро. На горизонте поднялось зарево. И вдруг, по озеркалившейся поверхности реки понёсся сдержанный гул. Машина охнула и понеслась по шоссе, ровному, как полотенце. Зарево ширилось и настойчиво оттесняло ночную мглу. ‘Скоро и завод. 250 тыс. тонн металла, так нужного нам и которого не хватало три года назад’, — говорит мой спутник. Через несколько минут мгла исчезла. Возник электрический день. Словно вылитое из стекла, здание электростанции стояло на берегу. Чуть поодаль высились гофрированные корпуса казмедьстроевского медеплавильного завода. С юга, из чёрного бархата ночи, непрерывной лентой двигались поезда. Это на платформах торопился коунрадский концентрат в печи и ватер-жакеты Нуринского завода. На севере, залитый огнями, теряясь в далях, лежал новый город…
Вдали горели огни шахт-гигантов Карагандабасса. Электродороги и мощные узкоколейки разбегались во все стороны: на Каркаралинск, на Чу, на Петропавловск, на Карталы. Они перепутывались сетью подъездных путей, веток, тупиков, и всюду, посвистывая, двигались тяжёлые составы…».
Однако почему медеплавильный завод? Ведь ныне Темиртау – признанный центр чёрной металлургии.
Алма-атинский журналист Михаил Алтайский (литературный псевдоним Михаила Иванусьева) красочно описал возможное воплощение грандиозных планов сторонников строительства гиганта медеплавильной промышленности Центрального Казахстана. И С.Н.Марков в том же 1930 году сообщал: «Село Самаркандское. Здесь, на этом глухом урочище, хотят выстроить большой медеплавильный завод. Здесь Нура сжата крутыми берегами и как бы сама напрашивается на то, чтобы её беспокойное горло было перехвачено плотиной электрической станции. Сюда будет поставляться руда с уже прогремевших урочищ Сокуркой, Карабас и Коунрад…».
Проект создания на берегу Нуры, в районе посёлка Самаркандский, медеплавильного завода возник у специалистов в 1929 году. К этому времени на территории Акмолинской, Павлодарской и Семипалатинской областей ленинградскими геологическими отрядами, которые возглавляли И.С.Яговкин, М.П.Русаков и Н.Г.Кассин , были обнаружены медные и полиметаллические месторождения.
Руководствуясь партийными решениями, Совет Труда и Обороны 2 августа 1929 года принял постановление «О перспективах развития цветной металлопромышленности». В этом конкретизировались задачи в области геологоразведки, научно-исследовательских работ, обеспечения отрасли кадрами, необходимыми капиталовложениями и транспортными средствами. Казахстан признавался основным районом по добыче цветных металлов.
9 августа 1929 года Президиум ВСНХ СССР утвердил «Положение о государственном управлении на постройке Центрального Казахстанского медеплавильного и свинцового заводов, рудников и обогатительных фабрик». Все строительные работы возлагались на вновь образуемый трест «Казмедьстрой». В сферу влияния запроектированного Центрального завода «Казмедьстроя» входили меднорудные районы: Спасско-Успенский, Кызылэспинский, Беркара-Каркаралинский, Коктас-Джартасский, Дегеленеский, Прибаянаульский, Уленты-Чидертинский и Экибастуз-Майкаинский.
Юрий Попов
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
