Политические репрессии первой половины прошлого века исковеркали судьбы миллионов людей-граждан бывшего советского союза, гонениям подверглись целые народы. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 августа 1941 года «Об упразднении немецкой автономной области в Поволжье», немцы, проживавшие в Поволжье, были депортированы в Казахстан, и мою семью не обошла стороной эта трагедия.
Зовут меня — Штаудакер Валерия. Мой прадедушка по линии отца, Штаудакер Владимир Петрович, родился в 1929 году в селе Зельман Зельманского района Саратовской области. В 1941 году за принадлежность к немецкому этносу его отца, Штаудаккер Петра Ивановича, 1890 года рождения, мать, Штаудаккер Марию Андреевну, 1893 года рождения, а также старших сестру, Штаудакер Екатерину Петровну, 1918 года рождения, брата, Штаудакер Петра Петровича, 1924 года рождения выселили из мест постоянного жительства в Сталинский район Акмолинской области. В семье сохранились уникальные документы, например, Приемная квитанция от 10 сентября 1941 года с описью имущества семьи Штаудаккер, «переданного» перед депортацией. В одночасье лишив всего, моих предков отправили в Казахстан. Трудно себе представить, что пережили наши предки, что они чувствовали. Сохранился набросок «Дома Мечты», нарисованный Петром Ивановичем и датированный им 25 сентября 1941 года. Надпись почти не видна, ведь этому рисунку 80 лет.
Но о чем бы не думали и не надеялись, их надеждам не суждено было сбыться. В 1942 году Петр Иванович был арестован Сталинским РО НКВД по обвинению в измене Родине, пропаганде к свержению и подрыву Советской власти и организации контрреволюционных преступлений (статья 58-1, 58-10, 58-11 УК РСФСР). В декабре 1943 года он был приговорен Особым совещанием при НКВД СССР и осужден на 10 лет ИТЛ. Чудом сохранились два письма моего прапрадеда его супруге Марии Андреевне из тюремного заключения, написанные на немецком языке, но русскими буквами; на ветхой бумаге практически невозможно разобрать содержание, кроме пары слов Либе Фрау. Но судя по тому, как трепетно они хранились более 75 лет, они были очень дороги для моей прапрабабушки, а теперь и для нас, их потомков. По рассказам его детей, тяжелые условия подорвали здоровье Петра Ивановича, и его освободили из лагеря в Джезказганской области – умереть дома, в месте поселения. Он отправился пешком в Акмолинскую область, но не успев дойти до своих родных, умер. Реабилитирован мой прапрадед в декабре 1961 года за отсутствием состава преступления.
Будучи 12-летним ребенком, его сын и мой прадед, Владимир Петрович, в связи с переселением не имел возможности учиться, и устроился на работу на пармельницу. С детским лет он занимался тяжелым физическим трудом и, как и многие, подорвал своё здоровье. Его старшая сестра, Екатерина Петровна, в селе Зельман окончила школу, курсы библиотекатерей и работала секретарем, затем бухгалтером. В 1941 году в ее трудовой книжке стоит запись — уволена по причине переселения. 30 декабря 1942 года Сталинским райвоенкоматом была мобилизована для работы и направлена в г.Орск. Впоследствии молодая, образованная девушка могла устроиться только чернорабочим, ночным сторожем и грузчиком. Все это сильно сказалось на ее здоровье.
Будущая супруга моего прадеда, Лехнер Ольга Матвеевна, как лицо немецкой национальности, также была выселена вместе со своей семьей с мест постоянного жительства с Украины, с Донецкой области, в село Никольское Акмолинской области. Из ее детских воспоминаний: «нас погрузили в вагоны без крыш, для транспортировки скота, и под строгим надзором военных насильственно вывезли. Над нами кружили самолеты и кидали нам конфеты».
К сожалению, нет точных сведений, где они смогли встретиться позврослев, так как они проживали в разных селах. Ради встречи с любимой мой прадед ездил на товарных поездах, сильно рискуя, ведь самовольный побег (выезд) подлежал привлечению к уголовной ответственности. Позже он забрал её к себе в село, где они поженились. В браке родились два сына, появились внуки и один правнук. Из Казахстана прадедушка с прабабушкой перехали в Кыргызстан, а оттуда в 2000 году уехали в Германию.
***
Моего прадедушку по линии матери звали Брух Карл Карлович. Он родился в 1925 году в многодетной семье немцев, в селе Карамышевка Макинского района Акмолинской области Казахской ССР. Несмотря на то, что он, а также его родители родились и выросли в Казахстане, Карл Карлович в 1944 году был взят на учет спецпоселения как лицо немецкой национальности и подвергся политическим репрессиям наравне с депортированными с Поволжья немцами. Вместе с ним на спецпоселении проживали жена –Трубицина Полина Матвеевна и дочь (моя бабушка) Трубицина Нина Карловна. Однако, Карл Карлович и Полина Матвеевна смогли официально зарегистрировать свой брак только после освобождения прадедушки со спецпоселения, т.к. он не хотел подвергнуть свою семью преследованиям.
Мой прадед находился на учете как «местный немец» в спецкомендатуре, куда должен был постоянно являться для отметки. В соответствии с постановлением Совета Народных комиссаров Союза ССР № 35 от 8 января 1945 года «О правовом положении спецпоселенцев», без разрешения МГБ он не имел права отлучаться за пределы мест поселения. За самовольный выезд (побег) с места обязательного поселения подлежал привлечению к уголовной ответственности и осуждению к 20-годам каторжных работ.
Но несмотря на все ограничения, мой прадед окончил ветфельдшерскую школу и работал ветеринарным врачом, обслуживал четыре колхоза. Еще при жизни он рассказывал, что работать было непросто, он постоянно сталкивался с недоверием руководителей колхозов. Также, чтобы выезжать на учебу, а в дальнейшем и на работу, он был вынужден брать разрешение на выезд.
Имея 7 классов образования, мой прадед был очень грамотным, интеллигентным, он очень много читал. Мама рассказывала, что он выписывал много периодических изданий, таких как «Огонек» и «Вокруг света», сдавал их в переплет и собирал свою библиотеку. Он привил своим детям, а также внукам, любовь к чтению и самообразованию.
В 1952 году, будучи студентом Котуркульского техникума, прадедушка обращается к заместителю Председателя Совета Министров СССР Молотову В.М. с заявлением об освобождении из спецпоселения. Получив отказ, он не смирился. И в январе 1954 года обращается вновь, на этот раз к Председателю Президиума Верховного Совета СССР Ворошилову К.Е., на что в марте 1954 года вновь получает отказ.
А уже в августе 1954 года вышло постановление ЦК КПСС, которое отменило режим спецпоселения для местных жителей-немцев, и в октябре 1954 года мой прадед был снят с учета спецпоселения на основании приказа МВД СССР.
Очень много наших родственников, как со стороны отца – Штаудакер, так и со стороны матери – Брух, в 1990-2000-ые годы переехало в Германию. Но есть и те, что остались в Казахстане. Проживая в разных странах, мы все чтим память наших предков, мы помним все страдания, тяготы и лишения, выпавшие на их долю. Это были сильные, волевые люди, пострадавшие от системы, но не сломленные ею. Память о них передается из поколения в поколение. К сожалению, мы знаем не все обстоятельства их жизни. Существуют пробелы, но мы пытаемся их восполнить, восстановить полную историю наших семей, по крупицам собирая информацию, запрашивая архивные документы.
Я очень горжусь своими предками. Я узнала о них от моих родителей, а от меня о них узнают мои дети и внуки.
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
