Заметки мои навеяны прилежным, внимательным чтением книги академика Бориса Викторовича Раушенбаха (1915-2001) «Постскриптум», написанной в канун нового века и увидевшей свет в московском издательстве «Аграф» в 2002 году. Книга попалась мне в руки лишь недавно, хотя какие-то главы и мотивы ее мне знакомы по периодической печати на русском и немецком языках, а многие мысли и суждения академика я услышал из его уст на коллективных встречах и частных беседах по линии немецкого движения СССР в бытности Бориса Викторовича руководителем Международного Союза российских немцев.
/А где-то в нашей Галактике мечтательно скажут: «Вон вспыхнула новая звезда». Б.Раушенбах/
Тематика книги очерчена в аннотации: «От массы событий уходящего ХХ века – житейских, бытовых впечатлений, биографических событий, включивших в себя и любовь, и «суму», и тюрьму, и работу на космос, и создание книг о Троице и теории художественной перспективы, — до философских обобщений, размышлений о нашем обществе и мироустройстве, о Петре I и его реформах, о Востоке древнем и современном, о проблемах образования в России и за ее пределами, о национализме и нацизме – таков диапазон книги, в какой-то мере отвечающей жизни Б.В.Раушенбаха».
Человек был интересный, можно сказать, уникальный, поразительно многогранный. И собеседник отменный. Он был интеллектуально раскрепощен, свободен, самодостаточен и по любому поводу, даже в высоких инстанциях, был максимально открыт, честен, смел и обезоруживающе логичен. Иные его высказывания, бывало, шокировали своей новизной и раскованностью. И ему это шло. Он мог себе подобные вещи позволить. Еще бы: академик Российской Академии наук, Лауреат Ленинской и Демидовской премий, один из основателей космонавтики (долгие годы, кстати, засекреченный), действительный член международной Академии астронавтики, Герой Социалистического Труда, тонкий ценитель искусств, крупнейший специалист по иконам и богословию, органично сочетавший в себе логическое и духовное познания мира, философ, блестящий ученый, энергичная, активная, боговдохновенная личность ренессанского толка, энциклопедист, охвативший своим умом многие грани бытия.
Время летит быстро. И стремительно меняются его цвета. Подрастает поколение, которое о Раушенбахе толком ничего не знает. Забывают его, как это ни досадно и горько, и соплеменники, а он свою немецкость никогда не скрывал, а наоборот, подчеркивал ее и гордился ею: Да, по просьбе М.С.Горбачева он одно время возглавлял Союз российских немцев в борьбе за восстановление поруганной и распущенной автономии Поволжья (его отец был родом оттуда, а мать – немка из Эстонии), однако, как мне и тогда казалось, в осуществлении этой идеи не верил, более того, не особенно этого хотел, так как был убежден, что поезд ушел, народ на распутье, веры нет, судьба целого этноса растоптана, измолота, российские немцы лишены своих национальных корней и восстанавливать, собственно, нечего. Я помню его замечательную реплику, высказанную на приеме у Первого и Последнего Президента СССР в мае 1991 года, когда академик с некоторой запальчивостью и резвостью оборвал неуемных краснобаев из тогдашнего ЦК КПСС: «Хватит болтать! Дураков здесь нема. Это не немецкий вопрос. Немцы свой вопрос решили. Это русский вопрос. Вот и решайте!»
Эти слова прозвучали с таким напором, что М.С.Горбачев онемел, покрылся пятнами и поспешно объявил перерыв в обсуждении наболевшего вопроса, дабы улеглись страсти. А мы, двенадцать членов делегации, удостоенных высокой аудиенции, испытывали шок радости и гордости за своего именитого соплеменника.
О Борисе Раушенбахе какие-то подробности я впервые услышал в ноябре 1971 года, когда навестил известного российско-немецкого поэта и драматурга Александра Реймгена в г. Джетысае в Голодной степи. Оказалось, в 1952 году в трудармии они очутились в одном лагере в Нижнем Тагиле.
В «Постскриптуме» Раушенбах это время вспоминает так: «В Нижнем Тагиле нас высадили, на грузовике привезли в зону и – все. Ничего не объявили, зачем объявлять и объяснять! Статьи-то никакой не было, по которой нас сажали. Статьи нет, ничего нет. Немцы».
Из рассказа Александра Георгиевича Реймгена я запомнил поразивший меня тогда эпизод. Трудармейцы работали на износ, «умирали каждый второй» (Раушенбах); придя в бараки, валились на нары, как убитые, не раздеваясь, не разуваясь. Мор царил повальный. А интеллектуалы – Б.Раушенбах, профессор Московского университета археолог Отто Николаевич Бадер, директор Днепропетровского завода Лой, профессор-химик Стромберг, берлинец Пауль Эмильевич Риккерт, защитивший докторскую диссертацию в Берлинском университете, инженер-турбинщик Вольдемар Фридрихович Рис… Еще Реймген назвал несколько немцев из Украины, Крыма и Волги, но я их не запомнил. Эти интеллектуалы резко выделялись на фоне безотказных поволжских трудяг-крестьян-колхохбауэр тем, что в свободное время не валялись на нарах, а собирались в кружок, читали лекции и просвещали друг друга. То есть в них преобладал творческий дух. И они все выжили. И что это был за кружок? Читаем в книге Б.В.Раушенбаха: «Мы организовали «Академию кирпичного завода», шуточное, конечно, название.
Идея была общей: в свободное время собираться и читать друг другу доклады, делать сообщения, по своей специальности. Помню, кто-то рассказывал о тонкостях французской литературы конца XVIII века, причем с блеском, эрудированно, изящно. На кой черт, спрашивается, нам были эти тонкости в тех условиях? Но я, например, сидел и слушал, открыв рот. Интересно! Сам я рассказывал о будущем космической эры, хотя до запусков было невероятно далеко, больше двадцати лет, но я говорил обо всем серьезно, как профессионал профессионалам. Бадер поведал нам о самых интересных археологических раскопках на Урале, Пауль – о его минералогических богатствах, о своей уникальной коллекции минералов, уже собранной, которую он пополнял и во время отсидки. Каждый старался кто во что горазд, мы веселили друг друга всяческими дискуссиями, упражняли ум. Конечно, при всех наших беседах постоянно присутствовал оперуполномоченный, который тоже слушал, уж не знаю, что он в этом понимал. Ему приходилось слушать по службе: а вдруг мы ведем антисоветскую пропаганду? Если немцы собираются и долго о чем-то говорят, значит, теоретически, они ведут антисоветскую пропаганду. И он должен был убедиться и доложить начальству, что ничего крамольного сказано не было».
О том же – уже в 80-х годах в Москве — поведал мне историк и философ, добрейшей души человек, земляк по Волге, активный участник движения за восстановление немецкой автономии в Поволжье, доцент Иван Иванович Кроневальд. Он тоже был в том лагере и до конца жизни оставался в Нижнем Тагиле. Факт этот отражен также в очерках Александра Фритца, Роберта Корна, Е.Альбац и других.
Человек образованный, человек интеллекта, как правило, более устойчив к жизненным передрягам и не так сильно теряется в экстремальных условиях. Такова, видно, сила духа. Таков извечный закон бытия. Талантливые люди – так кажется – ходят под сенью Абсолюта. Жизнь – как считает сам академик Раушенбах – счастливая и удачная является подтверждением этого, быть может, спорного постулата.
Раушенбах в своей открытой, исповедальной книге не раз упоминает о том, что «меня ведет по жизни некая Высшая сила, благожелательно ко мне настроенная, и в моей судьбе не было ни одного события, менявшего жизнь к худшему. Даже самые неприятные вещи, которые со мной приключались, вели к удаче».
Кто-то подумает: счастливчик, баловень судьбы, свойство характера, сила интеллекта, вера в себя, в свою звезду, самовнушение.
Я лично так не думаю. Склонен верить: действительно некая Высшая сила водила его неизменно по жизни. Столь богатую, напористую личность могла (и должна была!) протежировать только Высшая сила, ибо такие, как Борис Викторович, относятся к категории избранников Земли (по Теме: Erdesöhne). И их воля вполне, каким-то мистическим образом, гармонирует с волей Высшего Разума.
Я охотно верю – на основе собственного опыта – что такая Высшая сила, благосклонно направляющая человека, существует в реальности, хотя я, во-первых, в отличие от Бориса Викторовича атеист (правда, не воинствующий), а, во-вторых, масштабы сравнения абсолютно несоотносимы.
Раушенбах признается: «Мой ХХ век мне ничем не досадил. Мне вообще трудно досадить, я ведь всегда всем доволен искренне. Даже когда сидел в лагере, не притворялся, что стоически переношу жизненные испытания, а на самом деле страдал. Я всегда принимал и принимаю жизнь как праздник. Не стремлюсь в ней что-то сломать или кардинально переделать, принимаю ее такой, какая она у меня получается. И она получается всегда хорошей».
Очень существенное мироощущение. Выверенное кредо. Важный нравственный урок.
Борис Викторович был старше меня на 19 лет, он, скорее, относился к поколению моих родителей. Моя мать, чуткая, добрая женщина, несмотря на свое малое образование, дочь сельского капельмейстера, исповедовала примерно тот же штандпункт: она принимала жизнь, как есть, как божий дар и искренне радовалась незначительным житейским радостям. Отец, сын сельских батраков, всем сердцем и душой воспринимавший революционные деяния «новой» жизни, уповал на коренные преобразования во всем, вечно старался что-то переделать-перестроить и никогда не довольствовался тем, что есть, яростно грезил светлым будущим. В этих вопросах между родителями постоянно тлел нескончаемый спор до конца их жизни. Классовые воззрения их не совпадали, несмотря на взаимную привязанность и уважение. Я же, безмерно любя отца, все же инстинктивно духовно тянулся больше к матери. А уроки Раушенбаха еще больше укрепили меня именно в таком восприятии мира.
Помню так же постоянные сетования на время, в котором мы жили. Сталинское время считалось подлым (все его потрясения-катаклизмы прошли через судьбы моих сородичей), потом наступили еще более подлые времена, а дальше и вовсе все хуже и хуже. На разных этапах жизни мне приходилось слышать из разных уст: «Ах, в какое подлое время мы живем!» Я не восторгался своим временем, однако всегда считал, что не Время подлое, а, скорее, сами люди, проживающие в нем. Теперь читаю у Раушенбаха: «Нет плохого и нет хорошего времени, есть время, в котором мы живем, и в этом отведенном нам времени надо жить «на полную катушку». Только полнота жизни заключается не в набивании карманов и желудка, а в том, чтобы жить достойно». На этот постулат горячо отзывается и моя душа.
Герольд Бельгер
Продолжение в следующем номере.
Все самое актуальное, важное и интересное - в Телеграм-канале «Немцы Казахстана». Будь в курсе событий! https://t.me/daz_asia
